Концерт рок
В клубе Milk выступила легендарная панк-рок-группа Dropkick Murphys. О том, как американцы ирландского происхождения завоевали сердца московских фанатов, рассказывает МАРИЯ СЕМЕНДЯЕВА.
"Я был на многих панк-концертах, но такого крутого еще не было",— произносит, обессиленно облокотившись о барную стойку, бритоголовый парень в клетчатой рубашке, вымокшей насквозь. "Люди дали фанатам просто все, что могли",— вторит ему его друг в белой футболке, с которой пот капает на пол. Вокруг люди будто пробуждаются от транса — одни удивленно разглядывают кровавые пятна на своей одежде, другие жадно пьют воду, третьи пытаются найти знакомых, которым отдали перед концертом свой номерок. На заднем плане у сцены сияющий Кен Кейси, бас-гитарист и вокалист группы, раздает фанатам автографы, но многие уже просто не в силах доползти до сцены.
Что будет весело, стало понятно еще в начале концерта: при первых же гитарных аккордах со сцены в центре танцевального партера закрутился серкл-пит (circle pit). Это одна из разновидностей слэма, когда зрители на панк-рок- и хардкор-концертах с бешеной скоростью бегут по кругу в своеобразном хороводе. Когда хоровод замедлялся, он превращался в обычный концертный слэм, при котором самые крепкие парни врезаются и прыгают друг на друга, иногда нанося тяжелые повреждения. Самые предусмотрительные вставили в рот боксерские капы, а на ноги надели тяжелые мартенсы — без этих предосторожностей после слэма можно не досчитаться пары зубов. Московские поклонники вбегали в круг так, как будто хотели разбить друг другу головы под песни вроде "Heroes From Our Past" или "I'm Shipping Up to Boston". Музыканты были ничуть не против такого веселья и даже подбадривали фанатов — например, волынщик бросал в зал бутылки с водой, а Кен Кейси постоянно разговаривал с залом в микрофон.
Понять, что он говорит, увы, смогли не многие. Удручающее качество звука немного подпортило ощущения от зажигательных кельтско-американских композиций и особенно мешало воспринимать вокал. Эл Барр, вокалист группы, заводил зал буквально одной только лишь своей харизмой, поскольку разобрать, что он орет в микрофон, не представлялось возможным. Недостаток звука и фанаты, и музыканты восполняли языком жестов: "We're gonna take the bastards down",— пел Эл Барр и выразительно опускал большой палец вниз, а зал в это время, опустившись на пол и поделившись на ряды, дружно имитировал движения гребцов. По словам одного из участников, "гребля" — это обычное развлечение на хардкор-концертах, но откуда именно оно пошло, непонятно.
После окончания "обязательной" программы музыканты скрылась за кулисами, а фанаты несколько минут беспрерывно скандировали название группы и дружно хлопали в ладоши. Появившись на бис, музыканты пустили на сцену пару десятков самых активных фанаток и с ними вместе исполнили песню "Kiss Me, I'm Shitfaced", а вслед за ней сразу несколько самых ударных хитов — "Skinhead on the MBTA", кавер на песню "TNT" группы AC/DC, и, наконец, "Boys on the Docks". На этих песнях обнимались совершенно незнакомые люди, а при выходе из зала знакомый анархо-скинхед сказал корреспонденту "Ъ", что это "самый крутой гиг, на котором я был за последние семь лет". Пошатываясь не столько от выпитого пива, сколько от пережитых ощущений, и потирая саднящие костяшки, три тысячи вместившихся в клуб Milk фанатов Dropkick Murphys повторяли про себя три тысячи вариантов этой фразы.