Гражданин России Александр Шадров приговорен в Ливии к пожизненному заключению как “главарь группы наемников”. 22 гражданина Украины и Белоруссии получили десятилетние сроки. Обозреватель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт задумался о том, почему судьба Виктора Бута и Шадрова сложилась по-разному.
Стоило мне взглянуть на фото осужденных в Ливии, как сразу стало понятно: этот типаж мне хорошо знаком по работе военным переводчиком на Ближнем Востоке. Типичные инженеры и техники, мастера на все руки: хочешь – кофеварку починят, хочешь – танк заставят летать. Десятки тысяч таких умельцев ремонтируют по всему миру постсоветскую военную технику, которая мало чем отличается от советской. "Хабиры" — «специалисты" — так называют их в арабских странах. Для них, представителей полудохлых предприятий ВПК, загранкомандировка – единственный шанс заработать денег для своих семей. Не знаю всех деталей произошедшего, но могу предположить: после начала конфликта в Ливии эти люди не стали эвакуироваться. Они, вероятно, согласились на денежные посулы армии Каддафи и остались в стране — чинить поврежденную в боях с повстанцами технику. После победы оппозиции пошли под суд.
По крайней мере, именно такой вывод напрашивается по прочтении интервью россиянина Александра Шадрова Би-би-си. В нем много уклончивых и не очень убедительных ответов. Может быть, Шадров выпонял какое-то спецзадание, хотя, учитывая международный состав группы осужденных, где преобладают украинцы и белорусы, это не очень вероятно. Может быть (и скорее всего), как и другие, погнался, что называется, за длинным рублем, точнее, ливийским динаром.
Вопрос в другом: почему судьба господина Шадрова и его коллег принципиально отличается от судьбы Виктора Бута? И Бут, и ливийские сидельцы ловили, каждый на свой манер, рыбу в мутных водах конфликтов в странах бывшего "третьего мира". Бут ворочал десятками миллионов долларов, а "хабиры" из СНГ зарабатывали, в лучшем случае, тысячи.
Первый – международный торговец оружием, вторые – судя по всему, ремонтники, наемники, так сказать, низшего разряда. И они, и Бут действовали на свой страх и риск. Но почему-то Бут, если посмотреть наше государственное телевидение – суперзвезда, едва ли не мученик за Россию. На его защиту государство встало так, как в свое время вставало только на помощь самому Павлу Павловичу Бородину. Однако, в отличие от дела Бута, сонмы депутатов, дипломатов и корреспондентов Первого канала отчего-то не жгли нас праведным гневом с телевизионных экранов по поводу Шадрова со товарищи (кстати, с белорусами мы формально живем в одном государстве, если кто забыл)? Для одного сделали все возможное. Другие такой помощи не получили.
Я понимаю, что нравы окружного суда Нью-Йорка, мягко говоря, отличаются от ливийской юстиции. На защиту Виктора Бута пошли сотни тысяч долларов. Сопоставимые деньги, переданные нужным людям в Ливии, думаю, могли серьезно облегчить жизнь Шадрову с компанией. Нет, я не выступаю апологетом наемничества или торговли оружием. Их участники – далеко не ангелы. Но раз уж официальная Москва так много говорит о защите своих граждан, попавших в беду за границей, то хочется поинтересоваться, почему одни, типа Бута или наркотрафиканта Ярошенко, оказываются у нас, по Оруэллу, "равнее других"? Вопрос остается без ответа. Или наоборот, ответ слишком очевиден, чтобы произносить его вслух.