В среду в Малом театре состоялся концерт "Гражданин поэт", в рамках которого интеллектуальная элита столицы в шутливой и творческой форме критиковала власть. Так вышло, что почти одновременно с этим в районе Кудринской площади полиция проводила задержания оппозиционеров. Станислав Кучер стал участником первого события и свидетелем второго.
Вчера вечером в самом центре Москвы звучала жесткая политическая сатира. Меньше чем в километре от места работы президента, в трехстах метрах от парламента, со сцены одного из старейших и респектабельных театров страны. Как и девятьсот человек в зале, я слушал стихи, которые, то по-доброму, то на грани фола высмеивали власть. Зал, абсолютное большинство которого составляли скорее прагматичные конформисты, нежели революционно настроенные интеллигенты, смеялся и аплодировал таким строчкам, за которые в любом уважающем себя авторитарном государстве авторов отправили бы в полудобровольную эмиграцию.
"Но, боюсь, асфальту надоело без конца под Путиным лежать!" — каждый может услышать в записи, каким взрывом хохота и аплодисментов была встречена эта строчка из стихотворения Димы Быкова "Калина желтая".
В какой-то момент я поймал себя на мысли: "Если все это звучит в Малом театре в присутствии известнейших бизнесменов, политиков, пиарщиков, если завтра команду "Гражданин поэт" не разгонят, и наша радиостанция продолжит делать свое дело так же, как она делала все эти два года – то, может, не все так хреново со свободой языка и уха в России третьего срока Путина?"
Как выяснилось вскоре, примерно в те же минуты, когда я играл с этим идиллическим соображением, депутат Дмитрий Гудков уже спешил из зала к машине – с тем, чтобы своими глазами увидеть, что происходит в сквере у высотки на "Баррикадной". После праздника я сам приехал туда и насчитал тридцать полицейских автобусов, оцепивших импровизированный лагерь тех, кто уверен, что обещанных реформ от власти нужно добиваться не только политической сатирой. Я поговорил со многими свидетелями "винтажа на "Баррикадной", все они считают, что, "вязавший" активистов ОМОН вел себя не жестко, но при этом никто так и не понял, зачем ОМОН в принципе устроил разгон лагеря.
За один вечер я стал свидетелем двух таких разных форм протеста, хорошо, скажу мягче, способов "разговора" с властью – стихами в Малом театре и стоянием на "Баррикадной". И понял, что их нельзя сравнивать. Просто сначала люди по-доброму смеются над сатирой. Потом идут голосовать. Потом видят, что власть эту сатиру и их голос игнорирует. И в итоге те, кто настроен наиболее решительно — выходят на улицы.
Отправляя им навстречу ОМОН и позволяя освещать все это уже в федеральном эфире, власть умножает количество тех, кто вчера был готов по-доброму смеяться в театре, а сегодня – скандировать лозунги и ночевать в сквере.
Возможно, это тонкая политическая игра самой власти, призванная взрастить настоящую, а не кукольную оппозицию, честно – не знаю. Мне бы хотелось так думать. Потому что, если это не игра, то становится понятно, почему наши гости в Малом театре без смеха, в звенящей тишине, слушали, как Михаил Ефремов с искренним, как у Высоцкого, а не наигранным надрывом читал:
"Нацисты ждут, готовятся нацмены,
На выборах бардак, кранты рублю
Но впереди такие перемены
Что я, глядишь, и это полюблю".
Я не идеалист и не толстовец. Но я убежден: стихи Димы Быкова и другие формы интеллектуального протеста – куда более эффективный способ избежать "таких перемен" и добиться нормальных, чем строительство баррикад в прямом смысле этого слова.