Французские власти убеждены: нападение на еврейскую школу Тулузе совершил тот же человек, который ранее стрелял в солдат – в той же Тулузе и Монтобане. Президент Никола Саркози поклялся найти убийцу. Обозреваетель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт считает, что расследование дела может взорвать политическую жизнь Франции.
Французская полиция разрабатывает две версии преступлений. Одна связана с деятельностью крайне правых, согласно другой убийство — дело рук исламиста или исламистов. На первую версию, казалось бы, указывает то, что жертвами оказались представители меньшинств: солдаты, выходцы из Африки и евреи. То есть, стрелять мог некто, пожелавший повторить деяния норвежца Андерса Брейвика. В этом случае страну ждет всплеск негодования, прежде всего со стороны самого большого ее меньшинства — арабов североафриканского происхождения.
Это вряд ли входит в планы Никола Саркози, который с трудом отвоевывает процент за процентом у кандидата оппозиционных социалистов Франсуа Олланда в нелегкой кампании по выборам президента. Если террориста поймают, а его имя будет не Мишель или Жан, а Абдал или Хусейн, то нешуточный накал страстей тоже гарантирован. Ведь если это не одинокий подражатель Брейвика, а мусульманский фундаменталист, то его действия тоже вполне объяснимы.
Солдаты-выходцы из североафриканских семей для радикалов — люди, предавшие свою веру и идентичность и перешедшие на сторону империализма и сионизма. При таком раскладе нападение и на еврейскую школу и на военнослужащих выглядит вполне логичным.
Думаю, французские власти втайне надеются, что стрелявшим был клон Брейвика или хотя бы иностранец. Допустить, что такое совершил мусульманин-уроженец Франции, значит вновь вернуться к обсуждению крайне неприятного для страны вопроса: насколько лояльны ей дети и внуки иммигрантов из бывших колоний. Случаи, когда они во время футбольных матчей освистывали Марсельезу и приветствовали гимн Алжира или Туниса, происходили уже не раз.
С аналогичной проблемой 7 июля 2005 года столкнулась Великобритания. Смертники, подорвавшие себя в лондонском метро и в автобусе, были британцами в третьем поколении. Я тогда находился в Соединенном Королевстве. Шок многих друзей от того, что свои оказались чужими, я запомнил надолго.
Левые говорят, что в изоляции детей и внуков иммигрантов виноват расизм и нетерпимость коренных жителей. Правые винят систему соцобеспечения, которая позволяет отпрыскам многодетных иммигрантских семей жить не работая, и просиживать дни напролет на интернет-форумах мусульманских экстремистов. Тулузское дело, возможно, продемонстрирует французам нечто, что они сами предпочли бы не знать. Ведь на самом деле и вариант Брейвик-2, и версия с участием террориста-исламиста – это две стороны одной медали.