"Идея тотальной организации, ведущей к тотальному хаосу"

Композитор Сергей Невский о своей опере "Autland"

17 и 18 марта проект "Платформа" представит российскую премьеру "Autland" Сергея Невского — оперы для шести солистов, камерного хора и электроники, написанной на стихи и тексты людей, страдающих аутизмом.

Аутистов можно опознать в лирических героях едва ли не всей вашей вокальной музыки. Откуда такой стойкий интерес к этой проблематике?

Интерес к теме аутизма возник в искусстве в силу объективных причин, как реакция на консервативный капитализм 1980-х — 1990-х: человек довольствовался ролью винтика гигантской экономической машины, а искусство относилось к этой ситуации со смесью пессимизма и цинизма в духе "Прирожденных убийц" Оливера Стоуна. Внезапный прорыв к пониманию того, что вообще-то в мире далеко не все так прекрасно, произошел в конце 1990-х. Пришло время поиска аутентичности, поиска несовершенства, желания по-новому взглянуть на привычный социальный пейзаж — и аутисты, люди, не вписанные в социальные структуры, стали идеальной проекцией для этих поисков. Все это я задним числом осознаю только сейчас, потому что в свои 25-26 лет интересовался проблематикой аутизма по чисто эмоциональным причинам — осознавая себя как фрика, как человека, чуждого некому уравновешенно-размеренному контексту. На тот момент я только осваивался в Германии, и меня привлекла возможность через образ аутичного персонажа, аутсайдера — образ, который я придумал в своей вокальной музыке и который в течение пяти лет развивал,— попытаться проартикулировать самого себя.

Вместе с тем "Autland" наследует характерной для вас традиции пристального интереса к старинной музыке. Как монтируется с ключевой темой оперы канон Йоханнеса Окегема "Слава Богу" (Deo Gratias), звучащий в центре произведения?

С этой идеей ко мне пришла режиссер Беата Барон — ученица Петера Конвичного и ассистентка Ханса Нойенфельса, стоявшая у истоков "Autland". В 2007 году она предложила мне написать что-нибудь для музыкального театра, развивая — или, точнее, резюмируя — уже основательно разработанную в моей музыке тему. Канон Окегема показался ей совершеннейшим отражением аутизма: как известно, аутисты страшно любят все упорядочивать, а в "Deo Gratias" одновременно звучат 36 голосов, организованных в соответствии с жесткими законами полифонии строгого письма. Но человеческий слух не способен дифференцировать такое количество самостоятельных мелодических голосов — и воспринимает целое как хаос. Идея тотальной организации, ведущей к тотальному хаосу, стала в итоге ключом ко всему произведению.

Какие тексты звучат в "Autland"?

Во-первых, "Люди летают" Антона Харитонова, многократно цитировавшееся сочинение мальчика-аутиста, судьбой которого занимался журнал "Сеанс" — снятый о нем фильм мы покажем во время публичной дискуссии, запланированной назавтра после премьеры. Еще один материал с сайта autism.ru — менее известный текст Артема Письменского об экономическом бэкграунде аутизма: о том, что люди должны быть коммуникативными, иначе они окажутся на обочине жизни,— эта скандируемая на разные лады мантра открывает "Autland". Есть еще текст немецкой девочки-аутистки плюс несколько стихотворений — Уники Цюрн, жены сюрреалиста Ханса Беллмера, покончившей с собой, а до того писавшей стихи исключительно в виде анаграмм, и Герда Петера Айгнера, написанных им во время конфликта с попавшей в сумасшедший дом дочерью.

В исполнении оперы примет участие журналистка Светлана Сорокина. Что за роль ей будет уготована?

Драматургию "Autland" образует конструкция из жестко организованных музыкальных номеров и драматических интермедий, содержание которых может варьироваться от постановки к постановке и определяться режиссером. Скажем, для прошедшей в 2009 году на фестивале Ruhrtriennale мировой премьеры оперы Беата Барон интервьюировала берлинских аутистов и документировала их быт. Постановщиком российской премьеры выступит Женя Беркович — ученица Кирилла Серебренникова, много занимавшаяся проблемой аутизма и придумавшая идеально подходящую "Autland" историю матери, проводящей психологические тренинги в стиле "Как стать успешным" и пытающейся наладить коммуникацию с больным аутизмом сыном. Ее-то и сыграет Светлана Сорокина.

Не боитесь, что социальное звучание "Autland" заслонит собственно музыку вашей оперы?

Не хотелось бы, конечно, хотя, с другой стороны, почему бы, собственно, и нет? В Европе устойчивую традицию работы с этой темой еще в семидесятые годы заложил Боб Уилсон, в девяностые ее развила "Догма" и, как это ни странно, эстетика реалити-шоу, показывающих жизнь людей, далеких от совершенства. Аутизм пережил несколько этапов творческого осмысления, и сейчас, когда "Autland" звучит в Германии, люди слушают прежде всего музыку — а не то, про что она. Через неделю после московской премьеры опера будет звучать на главном берлинском фестивале современной музыки MaerzMusik в рамках спецпроекта, исследующего связи современной музыки и музыки других веков. Этот проект состоит из трех вечеров: моцартовский вечер композитора Марка Андре и хореографа Саши Вальц; исполнение ранней пьесы Вольфганга Рима, связанной с музыкой Генриха Шютца; и премьера "Autland", воспринимающаяся в первую очередь как диалог с Окегемом. Как видите, ключевым окажется не социальный, но культурологический бэкграунд партитуры: на Западе композитор волен избирать такую или сякую тему, но он никогда не будет ею прикрываться. У нас об аутизме заговорили только лет пять назад, а социальная ответственность искусства отсутствует по сей день. Так что к тому, что в России будет в первую очередь считываться проблематика "Autland", я вполне готов. Нужно же начинать хоть с чего-то.

Беседовал Дмитрий Ренанский

"Винзавод", 17-18 марта, 20.00

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...