В остальном нынешняя призывная кампания не будет отличаться от прежних
188 402 россиянина в ближайшие месяцы отправятся в армию выполнять свой конституционный долг по защите отечества. Даже в Минобороны признают, что 70% из них сделают это вопреки своему желанию, а каждый шестой от службы будет уклоняться. Однако ни на обещанное президентом создание к 2000 году профессиональной армии, ни на появление альтернативной службы в обозримом будущем призывникам рассчитывать не стоит.
Начавшуюся 6 октября осеннюю призывную кампанию Минобороны отметило пресс-конференцией начальника главного организационно-мобилизационного управления Генштаба генерал-лейтенанта Владислава Путилина. Впервые генерал говорил не только о нехватке "призывного контингента" и его отвратительном качестве, но и о принимаемых мерах по нормализации обстановки в армии.
Например, он объявил, что отныне МО отказывается от призыва судимых (около 11 тыс. человек), будет тщательно проверять психологическое состояние и интеллектуальный уровень призывников. Не вполне нормальные и те, кто заведомо "не сможет освоить воинскую специальность", будут отправлены домой. В итоге по сравнению с весенней кампанией призыв сократится примерно на 26 тыс. человек, но укомплектованность ввиду сокращения численности армии увеличится с 85% до 87-88%.
Впрочем, призвать должны были не 188 тыс. человек, а в пять раз больше. Однако непопулярность армии в обществе достигла таких масштабов, что даже МО осознало: требовать большего — себе дороже. И теперь не только не настаивает на сокращении числа отсрочек, но и само соглашается с тем, что от армии следовало бы освободить имеющих научную степень и отцов независимо от возраста ребенка.
В начале 90-х годов была предпринята попытка сделать первые шаги на пути создания в России профессиональной армии — ввели контрактную службу. К 1996 году контрактники, согласно планам, должны были составлять треть рядового и сержантского состава армии. Однако эксперимент провалился: из 230 тыс. сегодняшних контрактников половина — женщины, в основном жены офицеров, которые не могут найти другую работу. Зарплата 700-800 тыс. рублей, максимум — 1,9 млн (в горячих точках) привлекает в основном лишь маргиналов или прирожденных убийц, по завершении очередной войны теряющих всякий интерес к армии.
Полная профессионализация армии, как утверждают военные, потребует резкого (как минимум вдвое) увеличения оборонных расходов. Так что пацифистам или просто боящимся армии надеяться на избавление от призывной проблемы пока не приходится.
Равно как и на принятие предусмотренного Конституцией закона об альтернативной службе. В первом чтении он был принят еще в 1995 году, но с тех пор лежит без движения. Думцы разделились на два лагеря: правые требуют, чтобы альтернативная служба равнялась по сроку военной, чтобы "альтернативщик" служил по месту жительства; левые настаивают на сверхжестком варианте четырехлетней альтернативной службы в стройбатах и железнодорожных войсках. Ни у одной из сторон необходимого для принятия закона большинства нет.
Минобороны заняло промежуточную позицию, настаивая на том, что призывник обязан доказать, что его убеждения не позволяют проходить военную службу, а альтернативная служба, в соответствии с опытом демократических стран, должна быть хотя бы в полтора раза длительнее военной. При этом военные отвергают предложения организовать до принятия закона эксперимент с прохождением альтернативной службы: по их мнению, ущемление прав "альтернативщиков" (на труд, на свободу передвижения и пр.) в этом случае будет противозаконным. И уверенно говорят, что нынешний состав Думы закон об альтернативной службе так и не примет.
ИЛЬЯ Ъ-БУЛАВИНОВ