Дмитрий Медведев обещает продолжать борьбу с коррупцией. В своем послании Федеральному собранию глава государства напомнил, что по его указанию в стране ведется масштабная антикоррупционная работа. Заявление президента прокомментировал ведущей Анне Казаковой председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов.
— Что означает заявление президента о том, что борьба с коррупцией только началась?
— Дело в том, что есть юридическое понятие "борьба с коррупцией". По коррупции в целом нами были разработаны национальные, стратегические планы. Потом был принят ряд запасных инициатив, но, я сразу скажу: то, что сейчас говорит президент, совершенно правильно. Единственное, у нас нет четкого понимания, как дальше: когда мы получим как юридическую норму в российском законодательстве, разница между официальными доходами и расходами, потому что это единственный механизм по возврату украденной собственности, нажитой непосильным трудом.
Я хочу отметить, что мы сейчас готовим доклад о тех мерах, которые были направлены в том числе, как антирейдерские, но рейдерство у нас связано с коррупцией напрямую, это использование особого положения. И мы подчеркнули, что все совершенно нормальные инициативы по гуманизации законодательства столкнулись с нежеланием их исполнять, реализовывать, как эти права применить с силовиками. Это отчасти бюрократия. Поэтому я в принципе уверен, что эти инициативы совершенно обоснованы, что нельзя заключать контракты с родственниками чиновников. Но не будут числиться бенефициарами близкие родственники, тогда будут дальние родственники числиться, или знакомые, или друзья. Это же не меняет ситуацию. Коррупционная система выстроила такую мощную защиту и противодействие тем позитивным шагам, которые проводятся в правовом поле, что надо менять не только нормы права, надо менять в большей части эту систему.
— Президент предлагает проверять доходы и расходы всех чиновников и их родственников. Насколько это реалистично?
— На самом деле все возможно. У нас есть мониторинг, есть другие методы проверки. А дальше-то что? Если мы ратифицируем пункт 20-й конвенции против коррупции и получим правовое понятие, как незаконное обогащение. Разница между официальными доходами и расходами — это признаки незаконного обогащения. Дальше возбуждается уголовное дело. Нам говорят, что это неконституционно. Но у нас тогда неконституционная статья --незаконное предпринимательство. Мы сразу же получаем возможность оценить не только внутри России, но и за рубежом. Потому что большие чиновники уже давно не покупают что-либо в России. Они все уже давно покупают за рубежом. Включая медицинские услуги, образование детей и собственность.
— Почему все эти заявления были сделаны в самом конце президентского срока Медведева?
— Президент подводил итог. Потому что в 2008 году он заявил в своем первом послании, тогда еще в первом послании президента Медведева. А дальше подтверждал постоянно, что основная его задача — борьба с коррупцией. Коррупция разрушает всю систему государственного управления. Он говорил правильно и открыто. Он говорил, что нужна судебная реформа. Но, к сожалению, мы ее сделали, как мы сами видим. То же было на начальном этапе, она в зачаточной форме есть, но она не закончена. Она по-серьезному еще не начиналась.
— Реально ли, что какие-то меры будут приняты против людей, расходы которых не соответствуют доходам?
— Вопрос в том, какие меры. Это же признак преступления. Значит, должны быть соответствующие адекватные меры. А мы говорим о том, что если будут административные, как у нас сейчас. Не задекларировал чиновник — его уволили. Ну и что? У нас опять поедут все в Лондон разводить своих пчел, что ли? И что дальше-то? Он скажет вам спасибо. Не удалось мне украсть еще один миллиард. Но и за три спасибо. И поехал дальше. Но это же неправильно.
I> "Нужна ли России политическая реформа?". Такой опрос проводит "Коммерсантъ FM" на своей странице в Facebook. Проголосовать и поделиться мнением можете и вы.