Алексей Кудрин заявил, что откажется от должности в правительстве, если его возглавит Дмитрий Медведев. Ведущий "Коммерсантъ FM" Наиль Губаев и специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ" Олег Кашин обсудили заявление министра финансов с президентом Фонда эффективной политики Глебом Павловским.
Н.Г.: Как Вы прокомментируете заявление Алексея Кудрина?
— Кудрин, как я уже говорил, усиливается весь этот год в виду того, что тандем топтался на месте. Вчерашними событиями выброшен в центр российской политики как единственное лицо, у которого есть серьезная репутация. В каком-то смысле и Путин, и Медведев ее лишились в разной степени. У Кудрина она появилась, и теперь он не хочет ее терять. Совершенно невозможно представить себе Кудрина под руководством человека, который сделал то, что вчера сделал Медведев.
О.К.: То есть получается, Кудрин стал политиком сегодня, или нельзя так сказать?
— Политиком он и был, и его политика очень интересна, хотя во многом спорна. Во всяком случае, у него есть, что обсуждать, даже отвергая какие-то элементы его, например, промышленной политики.
Н.Г.: Кто может войти в правительство Медведева? Будут дальнейшие демарши, или наоборот, появятся люди, которые скажут: "Да, я готов"?
— Тут будут мелкие интриги, предсказуемые вполне, потому что за интригами будет стоять, конечно же, дирижер. И если Владимир Владимирович смог поставить под контроль Медведева, я думаю, он может поставить под контроль еще кого-нибудь. У него свои виды на будущее, и конечно же, правительство Медведева — это симулякр, это некий фантом, необходимый для того, чтобы Медведев доработал до конца президентского срока без общего обвала системы власти.
О.К.: Кудрин сам мог стать премьером? Была такая возможность, или это был тоже специально запущенный слух, чтобы отвлечь нас?
— Я думаю, что Кудрин сегодня — единственный человек, который может быть премьером без какого-либо серьезного политического ущерба для страны.
Но я думаю, что Путин его не отпустил от себя, в частности, именно поэтому. Потому что единственный человек, который может сменить самого Путина на посту фактически канцлера страны, во что он превратил премьерский пост, может быть только Кудриным.
О.К.: А возможность того, что Медведев будет премьером, 100%? Или есть какая-то возможность для отхода у Путина?
— Так вот, я не уверен, что Путин пустит его на это место. Он не хочет столкнуться с равносильной фигурой. Тем более, что произошло важное изменение: из шарика вышел страх. Комичность происходящего сегодня даже сильнее чувства опасности. Власть перестала излучать чувство опасности. А ведь без него она не умеет управлять, она слаба. И здесь возникают проблемы, Путин их прекрасно чувствует. Поэтому он будет стремиться обескровливать потенциальные точки роста, точки силы. Кудрин ему нужен, как его собственный мозг. Это просто часть его собственного мозга, вынесенная наружу.
Н.Г.: При президенте Путине было больше технических премьеров. Политологи, комментируя последние новости, говорили о том, что Медведеву предстоит проводить на посту премьера какие-то непопулярные инициативы. Может ли так быть, что Кудрин — это какая-то следующая кандидатура?
— Я думаю, что любой премьер, во-первых, будет проводить непопулярные инициативы. Мне трудно представить сейчас реальное премьерство Медведева. Это будет что-то типа совета по инновационной политике, но такие штуки не управляют страной. Поэтому я думаю, что в любом случае возникнет параллельная власть и Путин начнет строить ее немедленно.
Н.Г.: Каково будущее Медведева как политика и как премьера?
— Кто из нас без греха, пусть кинет камень в Медведева. Он слаб, но мы все по-разному слабые люди. Я утверждаю, что есть фактор Х, нам неизвестный, который заставил его изменить намерение идти кандидатом.
О.К.: Не является ли этим фактором арабская история?
— Нет, никаких арабских историй. Все истории были кремлевские. Это человек, который отступил перед какой-то прямой угрозой. Мы не знаем характера этой угрозы, но...
О.К.: Угрозы какого рода? Его лично шантажировали и запугивали?
— Я уверен в этом.
Я убежден, что президент России явился жертвой шантажа. Может быть, он преувеличил в своем воображении эту опасность, но, несомненно, она была изображена.
Н.Г.: Что будет с делом ЮКОСа при возможном президентстве Путина?
— Что угодно. Могут выпустить. Можно Ходорковского выпустить, Прохорова посадить.
Н.Г.: Это единственная перспектива для Прохорова?
— Система не умеет управлять, не манипулируя страхом. Путин казался опасным, хотя на самом деле совершенно не был таким уж агрессором. Теперь нужно возобновить потенциал страха. И я думаю, что пока Медведев остается президентом, надо требовать от него указывать на все случаи выхода власти за конституционные пределы. Я думаю, сейчас они будут очень заметны.
О.К.: Эти полгода, которые ему остались, как он их будет использовать?
— Мы имеем дело с временно сломленным человеком. Сломленный человек не всегда ломается навсегда. Он может распрямиться, и тогда мы увидим что-то новое. Он может не распрямиться — сдаться, и тогда бессмысленно что-либо предсказывать, он не будет отвечать за свои поступки.