В Нижнем Новгороде завершился суд над предпринимателем Андреем Климентьевым и бывшим директором навашинского судостроительного завода "Ока" Александром Кисляковым. Их признали виновными в присвоении $2 млн 462 тыс. из бюджетных средств. Но бывший друг первого вице-премьера Бориса Немцова Климентьев виновным себя не считает. Он уверен, что за его делом стоит бывший губернатор Нижегородской области. Свидетель Немцов, давая показания, это отрицал.
Краткая история бюджетного кредита в $30 млн
Уголовное дело против Андрея Климентьева и директора судостроительного завода "Ока" Александра Кислякова возбудили в марте 1995 года. Их обвинили в нецелевом использовании госкредита в $18 млн и мошенничестве. Ключевыми для следствия, по мнению адвоката Климентьева Сергея Беляка, стали показания тогдашнего губернатора области и бывшего друга Климентьева Бориса Немцова.
По словам Немцова, в 1993 году к нему пришли Климентьев, Кисляков и руководитель местного конструкторского бюро судостроения "Вымпел" Вячеслав Шаталов. Они попросили помочь получить кредит для строительства кораблей. Немцов помог, и Минфин выдал $30 млн. Гарантом целевого использования кредита выступила администрация области: Немцов поручил следить за этим директору областного департамента финансов Виктору Лунину.
Для начала заводу дали $18 млн (остальное пообещали выделить после приватизации). "Ока" должна была построить шесть судов класса "Ллойд" для норвежской фирмы Aroko, совладельцем которой был Климентьев. Через несколько дней после заключения договора с Минфином глава НБД-банка (уполномоченный банк администрации Нижегородской области) Юрий Бревнов сказал Кислякову, что заводу в его банке открыт валютный счет. Кисляков удивился: у завода уже был валютный счет в Промстройбанке. Потом Бревнов попросил Кислякова положить $2 млн на депозит и $500 тыс. в уставный капитал банка. (По версии Бревнова, Кисляков предложил ему это сам.) Как бы то ни было, требуемые деньги ушли в банк.
"Вымпел" приступил к разработке нового судна. По признанию Шаталова, у бюро "не хватило мозгов" выполнить заказ. Тогда Климентьев нашел нужные проекты у шотландской фирмы АМТ. Aroko заплатила за них $450 тыс., а потом продала "Вымпелу" за $750 тыс.
Оборудование для судов должен был поставить германский концерн "Крупп АС". Об условиях контракта — 50-процентной предоплате и скидке в $100 тыс. — договаривался Климентьев как владелец другой норвежской фирмы Russian Shipping, выступавшей посредником в сделке. $100 тыс. он расценил как свою прибыль и возвращать их заводу не стал.
Но заводу не хватило $1,8 млн, чтобы оплатить контракт. Кисляков попросил Бревнова снять деньги с депозита в НПБ-банке. Ему отказали. Сделка с "Круппом" сорвалась. Разозленный Климентьев доложил в Минфин о нецелевом использовании кредита. Минфин прекратил исполнение кредитного договора и приказал срочно перевести все деньги на счет "Оки" в Промстройбанке. Но деньги находились в НБД-банке еще два месяца. Распорядился об этом Виктор Лунин, который по поручению Немцова следил, чтобы кредит не растаскивали.
Несмотря на то что первым о разбазаривании кредита заговорил Климентьев, его обвинили в мошенничестве. Следователи сочли фиктивными контракты завода с норвежцами. Адвокат Беляк удивлялся: "Как можно считать фиктивными договоры, которые были выполнены уже на треть? Климентьеву пришлось скрываться. Арестовали его только в октябре 1995 года. С директора "Оки" Александра Кислякова взяли подписку о невыезде. Кстати, следователи вменили Климентьеву дачу взятки Кислякову, а директору "Оки" ее получение. Еще несколько обвинений просто не дожили до суда, который начался 15 января этого года. Но 11 эпизодов в деле Климентьева осталось.
Споры с прокурором
"Такого громкого процесса в Нижнем Новгороде не было давно, — рассказывает Сергей Беляк, — Зал каждый день был набит битком. На каждом заседании работало по пять телекамер".
Климентьева происходящее явно забавляло. Сначала он предложил суду просто переписать решение норвежского суда о снятии ареста со счетов Aroko и Russian Shiping и считать его оправдательным приговором. Судья Владимир Содомовский мрачно заметил: "Если я так сделаю, то Верховный суд сойдет с ума".
В качестве свидетелей защиты выступали иностранные предприниматели. Компаньон Климентьева совладелец Aroko Хельге Россланд за него заступался. Кстати, следствие представило протокол допроса, в котором Россланд утверждал, что Климентьев нечист на руку. Но на нем не было подписи свидетеля. Протокол признали незаконным.
Представитель "Крупп АС" Вольфганг Пакебуш заявил суду, что Климентьев — талантливый предприниматель и сделки у него прибыльные. Прокурор Шевелев усмотрел в климентьевской прибыли хищение. Климентьев взорвался и назвал прокурора старым коммунистом. После очередной обидной реплики Шевелев не выдержал: "Я коммунистом никогда не был!" Климентьев живо нашелся: "О, теперь я тебя уважаю". Судья Содомовский успокоил обидчивого прокурора: "Вы вот первый раз в процессе. Здесь и не такое бывает, иной раз такой мат стоит".
Но больше всего зал оживился, когда давал показания Борис Немцов. Его вызвали свидетелем. На допросе настоял Климентьев, объяснявший, что за уголовным делом стоит Немцов, который старался не допустить его к участию в выборах в Госдуму.
Первый вице-премьер дает показания
Борис Немцов выступил в суде спустя несколько часов после своего назначения первым вице-премьером правительства России. Он рассказал, как к нему за кредитом пришли Климентьев, Кисляков и Шаталов. Потом заявил, что никто в администрации области не имел отношения к тратам бюджетного кредита и не давал распоряжений НБД-банку об открытии депозита и валютного счета. Выходило, что Немцов ничего не знал и о строительстве судов. Однако, по словам адвоката Беляка, документы о перечислении денег в Норвегию он подписывал вместе с Кисляковым.
Выслушав первого вице-премьера, Беляк стал задавать ему вопросы (всего он намеревался задать 42 вопроса). Немцов искал у судьи защиты от адвоката. Содомовский советовал "не распаляться" и отвечать кратко. Все вопросы адвокат так и не задал, и тогда компромат на Немцова выдал сам Климентьев. Он поведал суду, как губернатор просил его заплатить американскому Bank of New York долг в $2 млн за банк "Нижегородец". При этом Немцов хотел получить $400 тыс. от перевода. У Климентьева не нашлось тогда свободных денег, и за "Нижегородец" расплатился Инкомбанк. По утверждению Климентьева, Немцов также рассчитывал получить $800 тыс. за помощь заводу "Ока" в получении кредита.
Немцов обиделся, заявил, что это неправда, и попросил суд "унять, наконец, человека в клетке". Климентьев огрызался и продолжал рассказывать. О том, как вместе с Немцовым, министром финансов Борисом Федоровым и его заместителем Андреем Вавиловым отдыхал на даче у Егора Гайдара, где и обсуждался вопрос о выделении кредита.
Немцов факта встречи на даче не отрицал. Но говорил, что "это не то", что "человек в клетке опять лжет". В ответ Климентьев набрасывался на Немцова с руганью. Судья возмущался:"Не оскорбляйте свидетеля!" "Какой он свидетель! — горячился Климентьев, — Я ему сам запонки и галстуки покупал, Бревнов ему свою золотую карточку VISA давал, когда в Англию ездили".
После допроса Немцова судья Содомовский объявил перерыв в заседаниях. При этом он сделал заявление для прессы и для прокурора, сказав, что на суд давят. Кто и как — не сообщил. Потом были прения, последнее слово и приговор. Климентьев и Кисляков были признаны виновными в присвоении $2 млн 462 тыс. (ст. 160.3 УК России). Кисляков получил минимальное наказание — пять лет условно с испытательным сроком в один год. Климентьеву дали срок меньше минимального, предусмотренного этой статьей — полтора года и четыре дня тюремного заключения. Он был освобожден в зале суда, так как этот срок отсидел в СИЗО. После окончания процесса он дал краткое интервью корреспонденту "Коммерсанта-Daily".
— Как вы оцениваете приговор?
— Судья Содомовский спас прокурора Шевелева. Судите сами, из 11 эпизодов дела суд принял только один. Приговор обжалуем. Месяца через три все закончится в нашу пользу.
— Будете ли участвовать в выборах губернатора?
— Решим позже. Если я из тюрьмы чуть не стал депутатом городской думы, то уж на свободе...
— Будет ли вынут из тайников компромат на Немцова?
— А разве того, что уже известно, мало?
ЮЛИЯ Ъ-ПАПИЛОВА, АНДРЕЙ Ъ-ЧУГУНОВ