Вокал конкурс
Открылся XIX конкурс Operalia — знаменитое международное состязание оперных певцов, которое основал и продолжает возглавлять Пласидо Доминго. Конкурс, каждый год меняющий место проведения, этим летом впервые проходит в России при поддержке Rolex. B Москве, на сцене театра имени Станиславского и Немировича-Данченко. На первом прослушивании побывал СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.
После государственной величественности конкурса Чайковского Operalia воспринимается как мероприятие почти домашнее: никакого пафоса, никаких речей, никаких вступительных гала-концертов. Все по-деловому — дали третий звонок, высокое жюри зашло в зал, заняло места, началось прослушивание. Единственным церемониальным моментом с грехом пополам можно было назвать само явление жюри. Публика, во всяком случае, восторженно похлопала, когда к председательскому месту бочком прошел Пласидо Доминго. И когда к месту одесную патрона конкурса величественно проследовала Галина Вишневская, почетный член жюри и некоторым образом соорганизатор: ее Центр оперного пения занимался оргвопросами проведения конкурса в Москве.
Ее появление в жюри, кстати, объясняло и сам выбор площадки. Вот, скажем, в Париже "Опералия" проходила на сцене Palais Garnier. В Милане, натурально, в "Ла Скала". Если продолжать логический ряд, то в случае Москвы напрашивается Большой театр, но не тут-то было. Как все помнят, в 2006-м, посетив черняковского "Евгения Онегина", Галина Павловна отрясла прах от ног своих и поклялась, что в Большой она теперь ни ногой. Как мы видим, обещание примадонна верно блюдет вот уже пять лет.
Процедура "Опералии", под стать общей атмосфере, выглядит по первости незамысловатой. Каждый из участников (их в этот раз 41 человек) подготовил четыре арии. Каждого выходящего на сцену участника Пласидо Доминго вежливо приветствует со своего места и осведомляется, что он собирается для начала спеть по собственному выбору. Певец (или певица) отвечает — и поет, пока что, естественно, под аккомпанемент рояля, оркестр появится только в финале. Затем жюри выбирает из этих четырех заготовленных конкурсантом номеров еще один уже по собственному вкусу. Как легко понять, третья ария из того же набора прозвучит в полуфинале (ее опять же выберет жюри), ну а финалисты будут петь оставшийся у них четвертый номер.
И все же тут есть свои выбивающиеся из этой жестко рациональной схемы нюансы. Во-первых, помимо обязательной программы в четыре оперных арии есть еще и факультативная. Пласидо Доминго в свое время предложил, чтобы на конкурсе был еще и дополнительный приз за исполнение сарсуэлы (это такой легкий музыкальный жанр сродни оперетте, свойственный традициям Испании и испаноязычных стран): великий хитрец не мог упустить возможности лишний раз обеспечить повышенное внимание той музыке, которую некогда пели и его родители, и он сам, начинавший именно в качестве артиста сарсуэлы. И многие артисты из самых разных стран мира действительно разучили еще по два шлягера из сарсуэл.
Вот тут уже вступают в права не регламенты, а суждение жюри. Большая часть из тех, кто заготовил еще и сарсуэлу, получили приглашение спеть (в первый день главным шлягером оказались прозвучавшие несколько раз "Las Carceleras" из "Дочерей Зеведея" Руперто Чапи). Но не все — скажем, ни участник молодежной оперной программы Большого театра баритон Алексей Шушаков, ни армянское сопрано Наринэ Егинян такой просьбы не получили.
Впрочем, сарсуэла — не самое главное. Интереснее было следить за тем, как жюри отбирало вторые номера для выступавших, хотя логика судей при этом выглядела нелинейной. Скажем, английского баритона Джонатана Селлса, блестяще спевшего арию Дандини из "Золушки" Россини, попросили спеть еще одного Россини — "Largo al factotum" из "Севильского цирюльника", хотя у него в портфеле был еще, скажем, романс Вольфрама из вагнеровского "Тангейзера". Сопрано из России Наталью Рыкову Пласидо Доминго (посовещавшись несколько секунд с Галиной Вишневской) попросил спеть арию Царевны Лебеди из "Сказки о царе Салтане" Римского-Корсакова, оказавшуюся явно не самой выигрышной для молодой певицы. Заметно, что жюри интересуется барочным репертуаром: в двух случаях, когда в заготовках у певиц были арии Генделя, Доминго, уступая мольбам с флангов стола жюри, требовал именно их. Не сказать, впрочем, чтобы при этом обозначились сенсации. Сопрано Екатерина Маркова неплохо спела "Tornami a vagheggiar" из "Альцины" Генделя, но перечеркнула результат, крикнув чайкой на последней ноте, а Наринэ Егинян хотя и старалась сдерживать свой большой, но не очень вышколенный голос, а все равно спела генделевскую Клеопатру ("Piangero la sorte mia") в жанре недодуманной подражательности.
Первый день конкурса производил довольно пестрое впечатление — хватало как объективных открытий, так и явлений скорее комических, вроде армянского тенора Микаэла Карлияна, насквозь любительским образом, но зато с поразительным апломбом спевшего "Nessun dorma" из "Турандот" и "Una furtiva lagrima" из "Любовного напитка": такими умельцами полон YouTube. Фаворитами выглядели, во-первых, упомянутый Джонатан Селлс — готовый баритон-buffo для любой хорошей сцены, умелый, хваткий и восприимчивый, во-вторых — открывавшая конкурс россиянка Анна Крайникова, обнаружившая природное моцартовское сопрано редкой красоты, и в-третьих — корейский тенор Джаэсиг Ли, явно амбициозный молодой человек, спевший как бы для разминки легендарную арию Тонио из "Дочери полка" Доницетти с ее девятью верхними "до". От соблазнительных обобщений насчет национальных оперных школ и прочего, однако, лучше покамест воздержаться — какие-то коррективы, возможно, внесет продолжение четвертьфинала.