Всемирный балетмейстер

Умер Ролан Пети

Некролог

В Женеве в возрасте 87 лет скончался великий французский хореограф Ролан Пети.

В балет Пети попал случайно. Его отцом был владелец парижского бистро. В этом самом бистро один из посетителей, выслушав рассказ о том, какой интерес к изящным искусствам проявляет его девятилетний сын, посоветовал отдать мальчика в балетную школу Парижской оперы. Он стал "крысенком" — так себя тогда называли тамошние ученики. Во время учебы Пети познакомился с Жаном Кокто. Этот момент, ставший для него очень важным, в интервью "Ъ" Пети описывал так: "Меня вызвали на радио, чтобы спросить маленького "крысенка", как он в этой атмосфере себя чувствует. Я всегда был любопытен, а потому попросил у Кокто автограф. Он мне сказал: "Пожалуйста, приходите ко мне, я живу на пляс де ля Мадлен". Я с тех пор стал бывать у него очень часто. Там я встретил молодых актеров, музыкантов, художников, я рос в удивительной атмосфере. Я видел, как мимо нас течет река времени. Мое любопытство дало мне ключ к театру, балету, открыло для меня все двери".

По окончании школы Пети взяли в кордебалет. Неоклассицистские постановки Сержа Лифаря, художественного руководителя Парижской оперы, показались ему слишком ходульными и патетичными. Общение с Кокто и его выдающимися друзьями наполнило Пети уверенностью в себе, а также дало необходимую поддержку, иначе как бы еще 21-летний танцовщик, ушедший из Парижской оперы, смог бы создать собственную труппу? Тут, правда, помог и отец, чуть ли не заложивший ради сына свое предприятие.

Аристов в новую труппу Пети в основном вербовал из оперы, но ставить он стал совсем в другом стиле. Его можно назвать балетным неореализмом, в котором по аналогии с неореализмом кинематографическим на сцене появились нищие комедианты, апаши, проститутки, прочие деклассированные элементы. Уже через год при помощи Кокто он поставил один из главных своих балетов — "Юноша и Смерть". Герой этой пластической мимодрамы был типичным персонажем Кокто: неприкаянный художник, обреченный на неразделенную трагическую любовь и мучимый экзистенциальным выбором между обманами жизни и истиной небытия. Балет оказался долгожителем, обе роли сделались неотразимо желанными: каждое поколение с тех пор рождало своего Юношу, влюбляющегося все в ту же доступно-недоступную Смерть.

Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ

Труппа Пети существовала с переменным коммерческим успехом, но ее руководитель становился все более и более важной для французского балета персоной. Этого не могли не заметить и в Парижской опере, с которой Ролан Пети уже давно попрощался. По ее заказу в 1964 году он поставил свой второй шедевр — "Собор Парижской Богоматери". Вообще-то хореограф задумывал "что-то ужасное в духе Франкенштейна", но, наткнувшись в одной из книжных витрин на собрание сочинений Виктора Гюго, решил, что для готического балета сюжет "Собора" подходит идеально: "И монах есть, и Эсмеральда, и Квазимодо". Молодой кутюрье Ив Сен-Лоран, давний приятель и соратник Ролана Пети, одел средневековых горожан по моде шестидесятых. На премьере роль Квазимодо исполнил сам Пети: превосходный актер, он не мог упустить заманчивую возможность станцевать контраст между отвратительной внешностью и нежной душой бедного горбуна. Успех был ошеломляющим. Пети даже предложили стать арт-директором оперы, но на этом посту он не задержался. Работать в таких солидных структурах у балетмейстера получалось плохо, с куда большим удовольствием он занимался ревю, работал с мюзик-холлами и кабаре. Впрочем, французские власти не могли допустить, чтобы такой выдающийся автор растрачивал себя по мелочам. И в 1972 году Ролан Пети получает в свое полное распоряжение балет Марселя. Здесь его первой постановкой стал спектакль "Зажгите звезды!" — о Маяковском. На него балетмейстера вдохновило знакомство с Лилей Брик. Красные прожектора били в нем так сильно, а красные же знамена развевались так яростно, что во Франции зрители чуть не передрались, а в Советском Союзе Екатерина Фурцева сказала: "Таких историй нам здесь не надо".

Фото: Павел Смертин, Коммерсантъ

Марсельской труппой Пети руководил до 1997 года, сделав ее практически авторской. И в пору работы с ней он делал постановки по всему миру, а оставшись без постоянного места, переключился на них полностью. Особое место для него занимала работа в России. С нашими танцовщиками он работал и раньше — в 1973 году в "Больной розе" танцевала Майя Плисецкая, в 1987-м в парижском Дворце спорта в "Голубом ангеле" на сцене были Максимова и Васильев. А в 2001 году он сделал в Большом театре новую "Пиковую даму" (в ранней версии этого балета Германна танцевал Михаил Барышников, отказавшись, впрочем, крутить любовь со старухой-графиней, в Москве же Пети сделал все так, как хотел). Балет получил все возможные "Золотые маски", а сам Ролан Пети еще и стал обладателем Госпремии, которая впервые досталась иностранцу. С Большим Пети до конца жизни сохранил самые лучезарные отношения (чего не скажешь о его совершенно несложившемся романе с Мариинкой). Год назад он поставил "Юношу и Смерть" для молодого премьера Ивана Васильева, с ним же он хотел показать в Москве свою "Арлезианку", собирался приехать на открытие исторической сцены и даже, быть может, поставить что-то совсем новое, но этим планам уже не осуществиться.

Отдел культуры

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...