Россия оправилась от прошлогодней засухи и решила продавать зерно за рубеж. Вырастут ли внутренние цены?
Российское зерно, собранное прошлым засушливым летом, все-таки созрело для экспорта. Выждав почти год, правительство отменило запрет на продажу зерна иностранным государствам, и с начала июля закрома родины открылись для мирового рынка.
Это событие, и так долго откладываемое, наделало шума. Мысль о том, что вывезенное зерно лишит страну дешевого хлеба, заставило российское руководство заговорить о введении экспортных пошлин, которые бы блокировали продажу за рубеж пшеницы, как только внутренние цены на нее преодолеют отметку в 6500-7000 рублей за тонну. Однако у такой инициативы сразу же нашлись критики.
— Правительство связывает проблему продовольственной инфляции с ценами на зерно,— поясняет Андрей Сизов, исполнительный директор аналитического центра "СовЭкон".— Однако влияние зерновых цен на розничные цены продуктов весьма ограничено. Здесь гораздо существеннее общеинфляционные процессы, барьеры на пути импорта и уровень конкуренции в той или иной индустрии. Например, из-за большого количества игроков в птицеводстве цены там никак не отреагировали на рост стоимости кормов. Опасаясь потери рынка, компании сектора вынужденно понижали свою маржу, а не перекладывали расходы на потребителей.
Цены на зерно внутри страны после отмены запрета между тем успели чуть-чуть подняться и застыть: опасения одних и надежды других, что всю пшеницу у нас при первой возможности вывезут, не оправдались. России, единожды обманувшей с поставками, теперь верят с трудом, и Египет, наш ключевой импортер, уже провел два тендера на поставку зерна без нас. Андрей Сизов полагает, что партнеры пытаются выторговать себе максимально низкие цены и России придется идти на уступки.
Борис Фрумкин, заведующий сектором исследований АПК Института экономики РАН, напоминает, что доля зерна в цене готового хлеба — максимум 15 процентов, поэтому мировой рынок пшеницы не может ощутимо повлиять на стоимость булки в магазине. За последний год, по данным Росстата, хлеб подорожал незначительно — всего на 14 процентов.
Чувствительнее оказываются цены на мясо, которые и так уже растут: ведь животноводство сильно зависит от поставок корма. Кроме того, наша свинина и курятина в обозримом будущем может стать экспортной статьей дохода, и государство заинтересовано поддерживать их производителей. А значит, искусственная стабилизация цен будет явно непопулярной мерой.
Однако никто не верит, что снятие запрета на экспорт пшеницы приведет к замене ценников в магазинах. Главное, что зерно есть: ожидаемый в нынешнем году урожай может примерно на 15-20 процентов превысить внутреннюю потребность. Кроме того, в хозяйствах скопилось более 15 млн тонн непроданного зерна и в интервенционном фонде государства — еще 6 млн тонн.
— Почему мы не смогли оценить свои ресурсы раньше и выиграть от его продажи?-- говорит Борис Фрумкин. — Даже несмотря на падение урожая, в ряде регионов все-таки собрали много зерна. Возможно, правительство решило перестраховаться.
Для такой осторожности были причины: хотя мы и смогли войти в число мировых лидеров по экспорту пшеницы, межрегиональная переброска урожая для России по-прежнему проблема. Эксперты отмечают, что стране не хватает ни элеваторов, ни специальных вагонов и автомобилей, которые могли бы доставить то же сибирское зерно потребителям в области, пострадавшие от засухи, или к морским портам — для экспорта. В результате, играя на мировом рынке, общий инфраструктурный кризис страны приходится учитывать как дополнительный риск.