В Челябинск вернулись бойцы сводного отряда милиции, командированные в чеченский город Аргун. 25 бойцов погибли, а еще 48 были ранены 2 июля, когда в милицейское общежитие врезался грузовик, начиненный взрывчаткой. С подробностями — ГЕРМАН Ъ-ГАЛКИН.
Из Аргуна в Челябинск вернулись 273 милиционера, сотрудника прокуратуры и ГУИН. Им всем предоставлены отпуск на 45 дней и бесплатные путевки в местные санатории. Семьям погибших должны выплатить единовременное пособие в размере 78 тыс. рублей.
— Сегодня мы первую ночь спокойно спали. Он же еще до трагедии два месяца не звонил,— говорит Миниса, жена старшего участкового инспектора Рафката Шамсутдинова, служившего в Аргуне.
— А о чем говорить? Все в порядке,— уточняет Рафкат.— Да и работы было много. Я считаю, то время, что мы там служили, прошло не напрасно. Мы ведь люди государевы.
— В смысле?
— Мы хотя и не русские, но вот мой брат младший Раис (в 1996 году его наградили орденом Мужества за задержание вооруженного преступника.— Ъ), когда тост поднимал в честь моего возвращения, так и сказал: "Хочу поднять бокал за людей государевых, служивых российских людей".
Раис, кстати, был в самой первой бригаде челябинских милиционеров, прибывших в Аргун еще в январе. У них тоже были потери. Но меньшие, чем у второй смены: за три месяца погибли восемь человек. Рафкат считает, что труднее всего было именно им, первым: не было ни нормально организованной линии обороны, ни бытовых условий. Когда Рафкат узнал про потери в смене, где был младший брат, то не спал двое суток. Когда же случилась трагедия 2 июля, настала очередь Раиса волноваться, теперь уже он вздрагивал от каждого телефонного звонка.
— А сами как думаете, есть смысл посылать милиционеров в республику, если там еще ведутся военные действия? — спрашиваю у Рафката.
— Ну конечно. Работы на всех хватит,— отвечают он.— Надо же порядок там наводить. Мы, например, как участковые инспекторы, работали главным образом с населением. Про чеченцев ничего плохого сказать не могу. Входишь — на стол накрывают, говорят, что устали от войны. Когда 2 июля наши погибли, чеченские женщины, что работали у нас в столовой, приходили и плакали.
— Так кто же виноват в случившемся?
— Это случай. Говорят же, что, после того как водителя "Урала" застрелила наша охрана, второй камикадзе пригнулся и довел-таки грузовик до здания общежития.
С другим участником событий в Аргуне, сотрудником отряда по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Владимиром Горбачевым, я смог поговорить лишь по телефону. Он был дома, но встречаться не захотел — только что вышел из госпиталя.
— Генералы говорят, что вы чуть ли не сами во всем виноваты. Дескать, не смогли правильно организовать охрану.
— Ерунда все это. Мы же сами себя охраняли. Разве такая охрана могла быть плохой, сами подумайте...
— Может, все же была недоработка тех же чекистов или военных?
— А это вы у них спросите.
— Но все-таки, чего не хватило вашему отряду, чтобы предотвратить трагедию?
— Не знаю, можно ли было ее предотвратить. Но могу сказать, что у аргунской милиции не было даже своей бронетехники.
— Чем вы занимались в Чечне?
— Своей обычной работой. Ловили наркоманов, воров.
— А как местные жители на это реагировали?
— Настороженно. Считали, что мы забираем невиновных. Доходило до того, что возле райотдела собиралась толпа, требовала выпустить задержанных.
— И отпускали?
— Да. Такое в Чечне происходит сплошь и рядом.
— А они потом брали оружие и в вас же стреляли?
— В 90 процентах случаев. А еще угрожали. Сам слышал в радиоэфире: "Ваня, домой хочешь? Не поедешь домой — голову резать будем".
— А может, и не стоило их выпускать?
— Но мы же туда российский закон приносим.