Несчастье / Смерть Дианы

Страшная месть королевской снохи


       При жизни принцесса Уэльская Диана была одним из центральных персонажей мировой светской хроники, не более того. Но ее нелепая гибель, похоже, будет иметь серьезные последствия для политической системы Британии. И не только Британии.
       
       Смерть принцессы Дианы окружена множеством неясностей и недоразумений. Согласно наиболее распространенной версии, один из фотографов на мотоцикле обгонял Mercedes Дианы, так что водитель вынужден был взять влево и врезался в столб. Однако фотографы утверждают, что в момент аварии были далеко позади, а чемпион мира по мотоспорту Макс Бьяджи заявил, что обогнать на мотоцикле едущий на такой скорости автомобиль, да еще в туннеле, невозможно.
       На какой именно скорости — тоже вопрос. Стрелка разбитого спидометра остановилась вблизи отметки 200 км/час, а длина тормозного следа указывает на то, что в момент столкновения скорость была около 130 км/час.
       Анализ крови ведшего лимузин шофера показал уровень алкоголя, втрое превышающий допустимый. Но все знавшие Анри Поля единодушно утверждают, что он вообще не пил, и уж тем более не мог сесть за руль пьяным. И уже некий новозеландский судебно-медицинский эксперт предложил объяснение, как это могло случиться и под влиянием каких ферментов анализ мог оказаться ложным. По одним сообщениям, у водителя не было лицензии, по другим — не только была, но он еще и дважды прошел обучение на мерседесовских курсах в Штутгарте.
       По словам представителя компании Mercedes-Benz, избежать гибели в такой аварии почти невозможно, чудо, что охранник принцессы остался жив. Однако, по мнению других экспертов, будь Диана пристегнута, она бы не погибла...
       В общем, похоже, что обстоятельства смерти Дианы для публики будут еще долго оставаться весьма смутными. Гораздо более отчетливо уже сейчас представляются ее последствия.
       
Вы, жалкою толпой стоящие у трона...
       Смерть принцессы Уэльской, разумеется, потрясла британский королевский дом. Королева, принц Чарльз — бывший муж Дианы, другие члены королевской семьи, надо полагать, скорбят. Но настоящий шок в Виндзорском дворце вызвала не гибель матери наследника престола, а то, как отреагировали на смерть Дианы англичане. Такая реакция, судя по всему, была для королевской семьи совершенно неожиданной.
       Проститься с Дианой ежедневно приходили сотни тысяч людей, за похоронной процессией наблюдало около двух миллионов. По свидетельству прессы, такого всплеска эмоций в Британии не было никогда. "Казалось, — пишут газеты, — что это не англичане, а итальянцы". Траурная церемония затмила и похороны короля Георга VI, умершего в 1952 году, и прощание с национальным героем — Уинстоном Черчиллем — в 1965-м.
       Перед похоронами пресса буквально набросилась на "черствую и бессердечную Виндзорскую династию". Газеты с негодованием писали, что "вот уже сутки прошли, а королева заперлась в своем загородном замке и до сих пор не сделала официального заявления". Причем не только газеты бульварные, но и совершенно респектабельные, те, что всегда поддерживали монархию.
       The Times, например, резко обвинила королеву в отказе приспустить в знак траура флаг над Букингемским дворцом (по протоколу флаг над резиденцией не может быть приспущен, так как является символом британской монархии): "Бывают времена в истории, когда правила ничего не значат, сейчас для британской монархии именно такое время. Королева не поняла чаяний британцев, а это может превратить равнодушие к монархии в негодование".
       Daily Mail: "Королевский дом все меньше понимает, что нужно народу. Теперь стало ясно, что он правит не той страной, в которой мы живем". The Independent: "Монархия превратилась во врага народа, принц Чарльз должен отказаться от престола, чтобы со смертью королевы умерла и британская монархия". Некоторые газеты по сути обвиняют королеву в смерти Дианы — они пишут, что, если бы после развода за ней сохранили королевскую охрану, она бы не погибла.
       Не остались в стороне и мастера культуры. Известный историк Рой Стронг, бывший директор Национальной галереи, сказал, что если теперь королевская семья не повернется от протокола к народу, то монархия в Британии не выживет. Знаменитая английская писательница Барбара Картленд призвала сограждан: "Забудьте о монархии".
       Явно под давлением прессы и общественного мнения Букингемский дворец повысил статус похоронной церемонии, увеличил время прощания с Дианой и втрое удлинил маршрут похоронной процессии. А столица одной из британских колоний — острова Монтсеррат, которую выстроят заново после недавнего извержения вулкана, будет теперь называться Порт Диана.
       Королевскую семью в Англии, конечно, не всегда хвалили, скандалов было немало. Но такой резкой и единодушной атаки прессы — от самой желтой до самой умеренной — еще не было. Диану же все газеты — от желтых до умеренных — называют народной принцессой, без кавычек.
       Даже ирландские террористы, которые ничего английского не любят, оказывается, любили принцессу Диану. "Мы относились к ней с глубокой симпатией и никогда не планировали против принцессы терактов", — заявил их лидер Джерри Адамс.
       
Народная принцесса
       Неожиданная и эмоциональная реакция на смерть Дианы, на "черствость Виндзорской династии" отражает глубокие изменения в отношении англичан к монархии, изменения, бывшие долгое время незамеченными и вдруг ставшие явными.
       Британская королевская династия разительно отличается от остальных правящих домов Европы. На материке с течением времени члены правящих династий превратились или в опереточных персонажей, как, например, в Монако, или в ничего не значащий рудимент, почти незаметный, присутствующий только на страницах светской хроники на равных правах с кинозвездами, топ-моделями и спортсменами, а так — нужный лишь для некоторых официальных церемоний. В Британии все иначе. Королева, конечно, давно уже не управляет страной, но в остальном все осталось как в елизаветинские времена. Детальный протокол, строгое соблюдение традиций и, главное, члены королевской семьи — над страной, с монархических вершин взирающие на подданных, а не разгуливающие по городу в простых костюмах, как какой-нибудь король шведский, или катающиеся на водных лыжах, как монакская принцесса.
       Диана же нарушила королевский стандарт. Никакой отстраненности у нее не было — наоборот, принцесса Уэльская вела себя как публичный политик, стремящийся к популярности. Она давала откровенные интервью о своей жизни, не противилась выходу книги, в которой была подробнейшим образом изложена история развода с Чарльзом, ездила по свету, пожимала руки больным СПИДом, боролась за запрет противопехотных мин.
       И даже собиралась стать действующим президентом (а не покровителем, как положено члену королевской семьи) британского фонда борьбы со СПИДом. В значительной степени ее усилиями, а не только усилиями прессы, члены королевской семьи превратились в сознании многих подданных в героев мыльной оперы.
       Диана стремилась к популярности и получила ее — стала народной принцессой.
       Дело, видимо, в том, что изменилась Англия, Соединенное Королевство приблизилось к Европе, социальный запрос "на монархию" стал другим. Новому отношению англичан к монархии Диана соответствовала больше, чем кто-либо другой из королевской семьи. По словам газеты The Independent, "Диана стала принцессой другой Англии".
       Трудно, конечно, ожидать, что Британия скоро станет республикой, вряд ли принц Чарльз последует совету журналистов и отречется от престола. Но то, что английская монархия станет теперь другой, сомнений не вызывает.
       В этом смысле очень показателен отказ японского императорского дома прислать представителя правящей семьи на похороны Дианы. Японцы еще не дожили до народных принцесс, и император не скоро станет там публичным политиком.
       
Коллективный терминатор
       События, разворачивающиеся вслед за парижской автокатастрофой, дают основание скорбеть не только по несчастной Диане и незадачливой королевской фамилии.
       Сразу же после гибели Дианы во всем мире стал обсуждаться вопрос о недопустимости вмешательства репортеров в частную жизнь, о "журналистах-убийцах". Некоторые журналы уже отказались от услуг фотографов-папарацци. Издатель датского Se og Hoer, например, заявил, что журнал больше не будет публиковать фотографий, сделанных без разрешения персонажа, и надеется, что другие издания последуют его примеру. Американские универмаги перестали продавать таблоиды со статьями о личной жизни знаменитостей. Деятели культуры негодуют. Катрин Денев, Сильвестр Сталлоне, Том Круз призвали принять суровые законы против бессовестных папарацци.
       Откликнулись и политики. Министр культуры Франции Катрин Тротман (она же пресс-секретарь правительства) считает необходимым принять закон "о защите частной жизни". Канцлер Коль послал британскому премьеру Блэру телеграмму с предложением вдвоем обсудить меры по защите от журналистского бесчинства. Британский комитет по делам прессы "может и должен серьезно подумать об этой проблеме", заявил его глава лорд Уэйкхем. Сенатор от Калифорнии Чарльз Кальдерон выдвинул законодательную инициативу — вообще запретить репортерам приближаться к знаменитостям. Парламентская ассамблея Совета Европы уже несколько дней как разрабатывает проект европейской конвенции о частной жизни. Европарламент настаивает на немедленном обсуждении вопроса о вмешательстве журналистов в частную жизнь, пересмотре соответствующего законодательства всех стран ЕС и введении единых правил поведения журналистов.
       Казалось бы, скандал должен миновать те страны, где вопрос о чрезмерной свободе слова не может быть поставлен столь же остро, как в Европе. Ничуть не бывало. Чем дальше от Европы — тем громче отклики. Президент Бразилии предложил журналистам — пока добровольно — пересмотреть "нормы допустимого". Эдуард Шеварднадзе заявил, что демократия не означает права вторгаться в частную жизнь. Власти Сингапура готовы немедленно принять ограничительный закон о прессе.
       Ну а там, где никакой свободы прессы нет вовсе, реакция такая: "ваша свободная пресса — это агрессивный монстр" (Пакистан), "Диану убили не конкретные репортеры, а жестокая и бессердечная западная 'свободная пресса'" (Китай), "свобода прессы — это свобода охотиться на людей" (Малайзия)...
       Западной прессе, разумеется, ничто не угрожает. Возможно, будут приняты "правила для папарацци" и принцесса Монако будет подписывать разрешения на вторжение в свою частную жизнь. Возможно, Европарламент примет кодекс поведения журналистов и страны ЕС будут долго спорить о национальных особенностях допустимого. Но фундаментальные ограничения свободы печати здесь просто невозможны.
       Гораздо хуже ситуация в странах переходных, к свободной прессе только привыкающих, в том числе и в России. Здесь представители власти, которые независимую журналистику не любят гораздо больше, чем любят принцессу Диану, с удовольствием ухватятся за повод окоротить прессу. Тем более если на Западе будут приняты хоть малейшие ограничения — не отставать же от цивилизованного мира! И речь, скорее всего, пойдет не о вмешательстве в частную жизнь принцесс и кинозвезд. Ведь у депутатов и правительственных чиновников тоже есть частная жизнь, которая очень часто трудноотделима от служебной. Как, например, квалифицировать потасовки в зале заседаний Думы или банальное воровство и мздоимство?
       
       АНДРЕЙ МИХЕЕНКОВ
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...