Мировой учитель танцев

Случай уникальный: юбилей, в сущности, простого школьного учителя празднуют уже в третий раз, причем на мировом уровне. Сначала, в апреле прошлого года, день рождения Пестова досрочно и громко справили в Нью-Йорке с привлечением международных сил. В этом январе мэтра чествовал Большой театр собственным гала-концертом. Вышло не особо ловко: именинник на торжества не приехал, иностранцев не звали, а из выступивших мужчин Большого лишь двое оказались учениками Пестова, причем один — явно некондиционным. Зато празднование в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко обещает стать весьма представительным: на юбилей из Штутгарта приезжает сам Пестов со своими школьниками, а из его взрослых учеников — артистов, педагогов и балетмейстеров, разбросанных по всему свету,— не будет разве что Николая Цискаридзе.

Эта всемирная балетная шумиха по поводу круглой даты неизвестного широкой публике персонажа объясняется просто: Петр Пестов считается лучшим педагогом мира с 1968 года, когда он выпустил из Московского хореографического училища своих первых мальчиков, в числе которых оказались будущие премьеры Большого Александр Богатырев и Вячеслав Гордеев. И вот уже больше 40 лет пестовский конвейер беспрерывно поставляет сначала на советскую, а затем и на мировую сцену если уж не звезд, то тех безукоризненно выученных профессионалов, способных выполнить любое задание, на которых держится любая труппа. Народные и заслуженные Александр Ветров, Николай Федоров, Юрий Посохов, мировая звезда Владимир Малахов, ставший интендантом берлинской Staatsoper, худруки Большого (бывший — Алексей Ратманский и нынешний — Юрий Бурлака) — всех их точил на своем станке один и тот же наставник.

Пестовцы составляют этакое международное братство, их всегда можно опознать: этих перфекционистов отличает особый педантизм в работе, малейшая неточность или сбой воспринимаются ими как личное поражение. И все они с мазохистской ностальгией вспоминают тяготы учения и своенравие учителя. Как этот великий поборник аккуратности и порядка заставлял взрослых парней прятать волосы под сеточкой и до выпуска носить белые маечки и белые носочки, что считалось унизительным, ведь это униформа младших классов. Как, вырабатывая выносливость, заставлял держать ноги в воздухе бесконечными минутами, до тех пор пока не позволит их опустить. Как, называя учеников на "вы", утверждал свою власть: выгонял из класса за малейшую провинность, да и просто для острастки после такого, например, диалога: "Ну что, вы чем-нибудь недовольны?" — "Я всем доволен".— "А что у вас с лицом такое?" — "У меня все нормально с лицом".— "Нет, я вижу, вы чем-то недовольны. Заберите свои вещи — и спасибо". После такой школьной закалки законы и требования любой труппы казались выпускникам Пестова сущей Хартией вольности.

Эта суровая патриархальность отношений старшего и младших объясняется крестьянским происхождением учителя: из родного села Шагурово Челябинской области, наломавшись в военные годы на тяжких сельских работах, голодающий мальчишка сбежал в большой город Пермь, куда был эвакуирован ленинградский Театр имени Кирова (нынешний Мариинский). Там он попался на глаза ленинградским педагогам, окончил под их попечением Пермское хореографическое училище, танцевал сначала в Перми, потом в Новосибирске. Но по причине маленького роста танцевал вовсе не то, чего жаждала его амбициозная натура,— шутов и котов, божков и вставные па-де-труа. На педагога он выучился уже в Москве у лучшего специалиста Николая Тарасова. И все свое неудовлетворенное артистическое честолюбие обратил на учеников, их лидерство в школе и театрах было его реваншем.

Аскет и бессребреник, Пестов довольствовался жалким жалованьем советского балетного педагога, но в совсем уж бедственных 1990-х не выдержал: получив приглашение из Штутгартской балетной школы, уехал в Германию. Теперь к нему шлют способных ребят со всего мира. Так что нечего удивляться, что в юбилейном Пестов-гала примут участие солисты Берлинского и Штутгартского балета, Американского балетного театра, Балета Сан-Франциско и даже звезда Бродвея Карин Плантидит. Поздравить мэтра почтут за честь премьеры Большого, Мариинки, Музтеатра Станиславского и Немировича-Данченко. Бросив многотрудные интендантские дела, в гала будет танцевать главный ученик Пестова — Владимир Малахов. А в программе, составленной из работ мировых классиков (Джорджа Баланчина, Джона Крэнко и Твайлы Тарп), не потеряются и опусы пестовских учеников, заработавших себе мировое имя в качестве хореографов,— Алексея Ратманского и Юрия Посохова.

Музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, 31 мая, 19.00