В Бельгии принят закон о запрете на ношение покрывала, скрывающего лицо мусульманок. Сходные меры обсуждают во многих странах Европы, а во Франции аналогичный закон уже готов к рассмотрению. "Огонек" решил разобраться: в какой мере Европа готова забыть о традициях толерантности и добралась ли уже общественная нетерпимость до России
Вслед за Швейцарией с ее "противоминаретным" референдумом очередной камень в огород европейских мусульман бросила Бельгия. Парламент единогласно проголосовал за запрет на ношение паранджи (бурки) и никаба (о их различиях см. рубрику "Гардероб").
Новым законом предусматривается, что за появление в общественном месте (на улице или в учреждении) в одежде, частично или полностью закрывающей лицо и "препятствующей установлению личности", можно схлопотать штраф или даже короткий тюремный срок. Исключение — лишь для карнавальных костюмов. Мера "в высшей степени педагогическая", причем в общеевропейском масштабе, подчеркнул депутат Дени Дюкарм.
Хотя вице-президент Европарламента уже призвала последовать примеру Бельгии все страны ЕС, к этому готовы не все. Другое дело, что речь о тенденции.
Французский закон в свете софитов
Больше других, по данным опроса газеты Financial Times, приветствовать закон, аналогичный бельгийскому, готовы французы — 70 процентов (для сравнения: "за" также испанцев — 65, итальянцев — 63, англичан — 57 и немцев — 50 процентов). 19 мая в Национальную Ассамблею будет представлен свой законопроект о запрете на ношение паранджи и никаба.
Правда, в отличие от бельгийского, французский закон разрешает скрывать лицо не только на народных гуляниях, но и "на медицинских или профессиональных основаниях" (это значит, что за закрытый шлем или марлевую повязку вам ничего не грозит). При этом оговаривается: "подстрекательство к скрыванию своего лица по соображениям принадлежности к определенному полу" является правонарушением. Другими словами, нельзя заставлять свою жену носить никаб. За это — год тюрьмы и взыскание посолидней бельгийского, в 15 тысяч евро.
Закон еще не принят, а споры кипят. Тем более что правительство хочет протащить его как можно скорее, до парламентских каникул, путем "срочного голосования". В ответ — возмущенный хор: у нас что, в кризис нет более срочных дел?
Масла в огонь подлил эпизод в городе Нанте: женщине за рулем, закутанной в никаб, был выписан дежурный штраф (22 евро) за "вождение автомобиля в затрудняющих условиях". Сочтя себя жертвой дискриминации, дама подала иск. Ситуацией заинтересовался министр внутренних дел Брис Ортефе. Не прошло и двух дней, как из МВД грянуло требование: лишить гражданства мужа нарушительницы. За что? Оказалось, в министерстве прознали: сей гражданин — уроженец Алжира и француз с 1999-го — имеет четырех сожительниц и 12 детей, причем каждая возлюбленная получает пособие как мать-одиночка. Если будет установлен факт полигамии, гражданину грозит год заключения и солидный штраф, но никак не лишение гражданства — даже проектом закона такая мера не предусмотрена, не случайно министр попросил пересмотреть его "в сторону расширения". Но при чем тут лихая Гюльчатай за рулем? Разве что как предлог выстроить в один ассоциативный ряд — с помощью СМИ — паранджу, полигамию и лишение гражданства. Тем более что недавно министр по делам иммиграции Эрик Бессон уже предлагал отказывать в гражданстве соискательницам, которые носят паранджу.
Рядовые граждане, с одной стороны, недовольны тем, как "нагнетают обстановку" власти. Но, с другой, большинство французов никаб все-таки органически не приемлет.
— Не столько по религиозным соображениям,— уточняет историк Даниэль Лефевр,— сколько потому, что исторически Франция — страна женщины, Дамы. Еще в XVII веке англичане поражались, какое важное место занимает женщина во французской культуре. Никаб же исключает ее из общественной жизни.
Халяльный гамбургер
Всякий раз, когда мусульманская культура заявляет о себе на "нейтральной" территории, пусть даже в смехотворно малом масштабе, это провоцирует полемику. Так, минувшей осенью несколько фастфудов сети Quick (французский аналог "Макдоналдса") решили в порядке эксперимента заменить в гамбургерах ветчину на копченую индейку, а говядину использовать только халяльную. Тут же зазвучали возмущенные голоса: почему это обычным покупателям навязывают мусульманскую пищу? "А если бы это была мексиканская или китайская пища? Тоже было бы столько шуму?" — обиделся в ответ мусульманский "союз потребителей". Идеологические баталии Quick ни к чему: годовой оборот халяльного рынка в 2010-м составит 5,5 млрд евро, в одном только секторе фастфуда — 1 млрд евро. Пять миллионов потенциальных потребителей, в основном молодых (до 40 лет),— за такую аудиторию не грех побороться. Их уже называют "бержуа", от жаргонного слова "бер" — араб.
И гамбургеры, и никаб — проявления исламизации совершенно незначительные в количественном отношении. Пяток халяльных фастфудов, от силы 2 тысячи женщин в парандже на всю Францию. Но проявления эти болезненны, потому что за ними — призрак "разгосударствления" общества. Особая щекотливость проблемы в том, что запрет на ношение покрывала вводится во имя светскости (разделения государства и церкви, общественной жизни и религиозных верований) — одного из главных принципов Французской Республики. Увы, эта светскость ведет и к подмене понятий: говорится "паранджа" — а подразумевается мусульманская одежда вообще, произносят "никаб" — а имеют в виду всех мусульманок. Спор вроде бы о символике превращается в выброс эмоций по поводу "плохих иммигрантов" и "чужаков", которые не интегрируются. Да и высказываются-то намеками — в лоб говорить об этом, кроме крайних, никому не с руки.
Против кого дружим?
Вопрос о национальной принадлежности и смежные с ним темы иммиграции и безопасности исторически — вотчина правых. Дозированное употребление этой риторики позволяет партии власти прибирать к рукам электорат ультраправых ("Национального фронта"). Однако в случае с паранджой интересы правых парадоксально смыкаются с интересами левых, облюбовавших "гуманистическую" проблематику гражданских свобод. В одной точке сходятся противоположные принципы: права женщин и право на свободу самовыражения, светскость и борьба с проявлениями расизма. Наконец, есть еще и сами французские мусульмане, которые в подавляющем большинстве против никаба, но, поскольку их трактовка проблемы не очень лестна для правительства, в официальные аргументы ее не включают.
— Если Франция, родина светскости, не выступит против паранджи, она откроет исламским радикалам путь в Европу,— говорит Джемила Бенхабиб, автор антиисламистских работ.— Еще в 1980-е сегодняшних проблем можно было избежать, если бы от французских мусульман тогда не отвернулись, не пренебрегли их исторической верностью Франции. Но им отказали - в приличной работе, доступе в школу, в политику. Что им оставалось делать, как не держаться вместе? Появились исламские школы, где стали вводить халяльное питание и не ходили на занятия в Рамадан. Само собой, в час молитвы в мечетях сегодня мест не хватает! Да и женщин в покрывалах все больше...
Кто следующий?
Принцип домино
Вслед за Бельгией и Францией о запретах задумались и в других странах
История конфликта Голландии со своими мусульманами классическая: иностранцев стали звать в 70-х, когда не хватало рабсилы. Приехали марокканцы с турками, брали их на работу попроще, по-голландски говорить не учили. К 2000-м страсти закипели: иммигранты привезли семьи, взяли под контроль кое-какой нелегальный бизнес. Больше всего раздражало самую толерантную нацию Старого Света демонстративное неприятие европейских правил поведения. Депутат Пим Фортейн и его партия потребовали обязательной интеграции мусульман, но этот политик был убит за 9 дней до выборов, на которых мог стать премьером.
Борцов с "исламским нашествием" после этого стало больше. Сейчас в кулуарах все партии поддерживают инициативу Бельгии. Но открыто сказать об этом смог только лидер крайне правой "Партии свободы" Герт Вилдерс (на парламентских выборах в июне ему сулят не менее 20%). Мусульман при этом в стране меньше 1/18 населения, а паранджу носит не больше двух сотен женщин (по мнению большинства, они очень заметны). Типичны стали конфликты из-за того, что мусульманки приходят в бассейны в буркини (голландцы считают этот мусульманский купальный костюм негигиеничным). В транспорт тех, кто носит покрывало, могут не пустить "по соображениям безопасности". Мэр Амстердама отменяет выплату пособий тем, кто лишился работы из-за ношения паранджи, до этого какой-то имам не пожал руку женщине — министру интеграции Рите Фердонк. По сути, отношения между голландцами и мусульманами все больше напоминают сведение счетов. Так что закон в каком-то смысле даже во благо.
В Дании создана правительственная комиссия, призванная дать рекомендации по ограничениям на ношение паранджи и никаба в общественных местах, школах и залах суда. "Парандже и никабу в датском обществе не место",— заявил в январе 2010-го премьер Ларс Лекке Расмуссен. Всего, по оценке комиссии, паранджу в стране носят три женщины, а никаб — не менее 150.
В Италии еще в 1975-м принят закон, запрещающий, из соображений "охраны порядка", носить в общественных местах одежду, полностью скрывающую лицо, включая покрывала и мотоциклетные шлемы. Опираясь на него, несколько городов уже запретили паранджу, никаб и буркини, а женщину, вышедшую на улицу в парандже, даже оштрафовали на 500 евро. Партия "Лига Севера" представила проект закона, который карает заключением до двух лет и штрафом в 2 тысячи евро за "затруднение установления личности из-за религиозной принадлежности".
В Австрии ношение паранджи, никаба и буркини в общественных местах разрешено, однако популистский "Альянс за будущее Австрии" периодически выступает за их запрет.
В Великобритании закона, запрещающего ношение паранджи или никаба, нет. Более того, правительство на днях специально напомнило, что "демонстрация религиозных убеждений" не противоречит общественным принципам. Впрочем, с 2007-го школам разрешено запрещать ученицам ношение никаба в своих стенах.