Вчера Верховный суд России оставил в силе оправдательный приговор в отношении бойца чеченского спецбатальона "Восток" Аслана Дилиева, обвинявшегося в убийстве криминального авторитета Мустафы Шидаева. Обвинение против господина Дилиева строилось на показаниях засекреченного свидетеля, который в суде рассекретил себя сам и отказался от показаний.
Согласно обвинительному заключению 33-летний гвардии сержант бывшего чеченского спецбатальона "Восток" Аслан Дилиев, имевший прозвище Гуно и такой же радиопозывной, был особо доверенным лицом комбата Сулима Ямадаева, убитого в Дубае в прошлом году. В 2006 году подполковник Ямадаев, большую часть времени проводивший в Москве, вмешался в конфликт, происшедший между двумя бизнесменами-чеченцами из-за участка земли под застройку, выделенного правительством Калининградской области.
Другую сторону поддержал известный в столице криминальный авторитет чеченского происхождения Мустафа Шидаев, и конфликт, таким образом, переместился в Москву. По версии обвинения, 13 мая 2006 года Аслан Дилиев по поручению своего командира приехал к дому господина Шидаева на Старом Арбате, чтобы переговорить с ним, однако, услышав оскорбления в свой адрес, застрелил "авторитета" на глазах его собравшихся возле дома приятелей и скрылся. Арестованный несколько лет спустя и обвиненный в этом преступлении сержант Дилиев свою причастность к убийству отрицал.
Уголовное дело об убийстве расследовалось оперативно-следственной бригадой главного следственного управления СКП при прокуратуре России, а в декабре прошлого года его начал рассматривать Московский гарнизонный военный суд. В качестве доказательств вины подсудимого обвинение привело показания нескольких свидетелей из числа родственников и друзей господина Шидаева, стоявших рядом с ним в день убийства и опознавших Гуно как убийцу. Уликой стала и sim-карта для мобильного телефона, обнаруженная у сержанта,— зашитый в нее номер, как выяснило следствие, десятки раз соединялся с номером убитого Шидаева незадолго до его смерти. Номер звонившего был сохранен и в памяти мобильника господина Шидаева под двойным, правда, именем "Аслан Сулим".
Наконец, против господина Дилиева была некая приложенная к уголовному делу доверенность на право управления автомобилем Honda Accord, выписанная на его имя. В день убийства этот автомобиль, как установило следствие, приезжал на Арбат из Московской области со стороны Ленинского проспекта и уходил тем же путем — маршрут его движения поминутно зафиксировали камеры видеонаблюдения. Однако главным аргументом следствия были показания некоего засекреченного свидетеля Рыбакова, выступавшего в суде в маске и под псевдонимом. В момент убийства этот человек якобы выгуливал собаку в арбатских переулках, убийство господина Шидаева произошло на его глазах.
Солидная, казалось бы, доказательная база тем не менее рассыпалась в суде подобно карточному домику. Свидетели, родственники убитого, в том числе его сын, отказались от своих показаний, данных на предварительном следствии, сообщив суду, что стрелка они на самом деле не рассмотрели и не могут утверждать, что им был именно подсудимый. В дальнейшем опытному адвокату господина Дилиева Шамсудину Цакаеву удалось доказать, что на автомобиле Honda Accord его подзащитный никогда не ездил и не получал доверенности от его владельца. Телефонный номер, обозначенный Мустафой Шидаевым как "Аслан Сулим", как пояснила суду защита, принадлежал не Аслану Гуно, а его бывшему командиру Сулиму Ямадаеву. Сам же сержант Дилиев в день убийства "авторитета" находился в Чечне, "в расположении части", что подтвердили приехавшие в суд его бывшие сослуживцы.
Надежда обвинения оставалась только на секретного свидетеля Рыбакова, однако и она не оправдалась. Когда тот, уличенный защитой в противоречивых показаниях, приехал в суд без маски, назвал свое настоящее имя — Армен Акопян — и сообщил, что не видел киллера, поскольку находился далеко от места убийства и был без очков, участникам процесса стало ясно, что решение суда предопределено. Кассационная же жалоба подавалась Главной военной прокуратурой, скорее всего, только для соблюдения процедуры — Верховный суд лишь подтвердил правоту гарнизонного судьи.