Премьера кино
Завтра в прокат выходит продолжение военно-патриотического молодежного боевика "Мы из будущего" про черных следопытов, волшебным образом попавших в героическое прошлое 1942 года и проникшихся антифашистскими настроениями. Из четырех центральных персонажей фильма, снятого два года назад Андреем Малюковым, в сиквеле ЛИДИЯ МАСЛОВА обнаружила только одного.
Уцелел с первого фильма только скинхед Череп, который крысил у товарищей консервы по ночам,— из основных исполнителей лишь Владимира Яглыча продюсерам удалось убедить, что после 1942 года имеет смысл попасть еще и в 1944-й и там разбираться уже не столько с немецко-фашистскими захватчиками, сколько с украинскими националистами. Теперь, правда, перевоспитавшегося скинхеда Черепом никто не называет, да и главного героя больше не зовут Борманом, чтобы лишний раз не вспоминать лицо сыгравшего его в первом фильме Данилы Козловского, отбоярившегося от сиквела в ходе ожесточенных позиционных боев с продюсером Людмилой Кукобой — с ней у артиста происходили примерно такие же сцены, как в первом фильме у его героя с немецким генералом, мотивировавшим Бормана шнапсом и сосисками. Неизвестно, намекала ли продюсер актеру, что отказ может повлечь за собой самые пагубные последствия для его карьеры, хотя трудно представить более неопрятное пятно на чьей бы то ни было фильмографии, чем "Мы из будущего-2". Возможно, чтобы легче было нести ответственность за это произведение, она ровным слоем распределяется между максимальным количеством людей — кроме двух постановщиков Александра Самохвалова и Бориса Ростова в титрах можно увидеть "автора экранной версии" Дениса Карасева. В прошлый раз "экранная версия" литературного сценария Александра Шевцова принадлежала классику Эдуарду Володарскому, но благодаря актерским импровизациям на съемочной площадке производила более современное и живое впечатление, чем помесь советской кинодраматургии с мыльной оперой во втором фильме.
То, что в картине Андрея Малюкова циничный и меркантильный мальчик с хитрыми глазами, которого играл Данила Козловский, превращался в сознательного, выглядело более или менее понятно с педагогической точки зрения. Но довольно сложно вообразить, в какую сторону может психологически эволюционировать персонаж Игоря Петренко, который с самого начала выглядит так, будто выступает на комсомольском собрании — дополнить этот безупречный моральный облик можно разве что нимбом над головой. Бывший Борман, а теперь просто Серега больше не торгует орденами, а преподает историю в СПбГУ и пишет диссертацию. В ходе своих научных изысканий он отправляется на Западную Украину, чтобы вместе с другом, ранее известным как Череп, поучаствовать в "реконструкции" интересующей его операции по уничтожению дивизии "Галичина". О том, что раньше у заядлых историков было еще два компаньона, один с дредами, другой с ноутбуком, они благоразумно помалкивают и сосредоточиваются на отношениях с юными бандеровцами: один (Дмитрий Ступка) — сын депутата верховной рады с репризой "А кто в прошлом году мой Bentley покоцал?", другой (Алексей Барабаш) — откормленный националист из Львовского университета.
Под магическим воздействием взрыва оставшейся с войны бомбы два хохла и два москаля попадают в 1944-й, где герою Игоря Петренко предоставляется случай блеснуть знанием исторических архивов соответствующего периода, смершевцы с удивлением разглядывают айфоны, взятые на вооружение стрелковой дивизией, погибшая санитарка (Екатерина Климова), с которой Борман чудесно проводил время в стогу сена, воскресает и принимается рожать, а параллельно под пулями потихоньку завязывается и неуклонно крепнет русско-украинская дружба.
Этой вымученной драматургии соответствует и напыщенная визуальная стилистика. Если первый фильм "Мы из будущего" по динамичной эстетике батальных сцен можно квалифицировать как "иронический шутер", где герои, словно почувствовав себя в компьютерной игре, бросались в атаку с криками "Ура, сука, вперед!", то вторая серия предлагает какие-то пафосные балетные перестрелки в рапиде, которые смотрятся как вялая пародия на Джона Ву, но зато дают создателям картины основания полагать, что в прошлый раз они скорее немного поигрались в войнушку, а теперь сделали настоящую, серьезную драму без всяких заигрываний с легкомысленными вкусами молодежи.