20 историй «Ъ». 2006 год
В юбилейные для «Коммерсанта» дни ОЛЕГ КАШИН листает подшивки «Ъ» за последние двадцать лет и вспоминает, о чем писала газета в эти годы. Двадцать лет – двадцать историй. Обычные сюжеты из тех, что появлялись вовсе не на первой полосе. Тем необычнее их перечитывать сейчас.
Выражение «путинская стабильность» настолько заезжено, что никто, по большому счету, сейчас уже и не задумывается о том, к каким именно временам оно относится. А если задуматься, то получится, что нужно будет отбросить годы второй чеченской войны, терактов в Москве и Беслане, начала дела ЮКОСа, нынешнего экономического кризиса, операции «преемник», и тогда получится, что единственным годом, который можно назвать годом путинской стабильности, был 2006-й. И, наверное, есть некоторая закономерность в том, что в истории «Ъ» тот год, напротив, был, может быть, наименее стабильным за все десятилетие — именно в 2006 году «Ъ» активно экспериментировал с форматами.
Взгляд на колонки
Пожалуй, трудно отыскать более несовместимого с современным форматом «Ъ» журналиста, чем Юлия Латынина. Она, безусловно, очень яркий автор, ее тексты рано или поздно войдут в какие-нибудь хрестоматии на тему «Россия времен позднего Путина». Но кроме того, она автор, очень четко маркированный идеологически, автор, из каждой строчки которого сквозит гордое «Ну да, у меня либеральные взгляды». А пропаганда собственных взглядов в «Ъ» не приветствуется категорически. Не приветствуется, строго говоря, вообще никакая пропаганда. И чтобы у авторов не возникало соблазна разбавлять факты собственными оценками, в газете «Коммерсантъ» не популярен формат авторской колонки. Одно из немногих исключений — это «Цена вопроса» на полосе мировых новостей, и шеф-редактор «Ъ» Андрей Васильев в своих интервью не без гордости говорит, что он бы, конечно, и от этой колонки отказался, но внешнеполитическая тематика и так слишком скучна.
Собственно, Юлия Латынина и близкие ей по формату и взглядам авторы попали в «Ъ» как раз в тот период, когда Андрей Васильев руководил киевским «Коммерсантом», а главным редактором московского был Владислав Бородулин, у которого был свой взгляд на форматы и жанры, и к колонкам с четкой авторской позицией он относился вполне лояльно. Что, кстати, и неудивительно: один из самых знаменитых текстов Бородулина, посвященный развороту самолета Евгения Примакова над Атлантикой, — это, в общем, типичная колонка.
Возглавив газету, Владислав Бородулин несколько скорректировал ее формат. Среди прочего в «Ъ» появилась полоса «Мнения&Комментарии». От принятого в большинстве западных газет (и в российских «Ведомостях») стандарта op-ed (слева — редакционные статьи, справа — мнения экспертов) эта полоса отличалась оригинальным форматом, призванным, очевидно, скрыть смущение от не свойственного «Коммерсанту» занятия — высказывать точку зрения.
В центре полосы публиковалась большая статья какого-нибудь эксперта, проиллюстрированная карикатурой Константина Куксо (в 2005 году из «Ъ» в «Известия» как раз ушел проработавший в газете 15 лет Андрей Бильжо, карикатуры которого были одним из ключевых символов «Коммерсанта», и газета пыталась найти новые визуальные ходы), рядом — рубрика с каким-нибудь поучительным графиком, а сбоку была авторская колонка «Взгляд на...» («Взгляд на вещи», «Взгляд на власть», «Взгляд на мораль» и так далее). Юлия Латынина тоже писала свои «взгляды».
Выглядело это примерно так. Вот, например, «Взгляд на Кадырова» с подзаголовком «Фугасное самодержавие» — колумнистка рассуждает о восхождении к власти нынешнего президента Чечни (тогда он еще был премьером при декоративном президенте Алу Алханове; слово «тандемократия», впрочем, в те времена еще не изобрели): «Есть два разных Кадырова. Один — который был замом Абрамова. Тот гулял по ресторанам и открывал в Гудермесе аквапарк с Ксюшей Собчак. Другой — который стал премьером. Этот новый Кадыров отремонтировал Аргун и Гудермес, строит Грозный и раздает деньги не только в ресторанах, но и в очереди бедняков, ждущих его на ступенях клуба "Рамзан". Старый Кадыров кайфовал от того, что гонял по разрушенному Грозному на "Хаммерах", новый кайфует от того, что приезжает инкогнито на стройку на "десятке"».
Складывается ощущение, что автор почти восхищается хозяином Чечни, но последняя строчка колонки выравнивает ощущение от текста: «А права человека? А вот о правах человека, господа, нам остается только плакать...» Представить такой текст на страницах «Ъ» сегодня, скорее всего, невозможно. А хорошо это или плохо — вопрос философский.
Собственно, жертвой беспристрастности и формата полоса «Мнения&Комментарии», в конечном итоге и пала. Вернувшись из Киева в свой кабинет, Андрей Васильев эту полосу ликвидировал, заменив ее (а в чувстве юмора Васильеву не могут отказать даже недоброжелатели) полосой с характерным названием «No comment», на которой публиковались переводы статей западной прессы. Выполнив свою миссию (показать, что «Мнений&Комментариев» больше не будет), полоса исчезла — у «Ъ», порой, и для собственных статей не хватает места, зачем же еще чужие публиковать.