Первый российский фильм, затрагивающий проблемы мужчин, одевающихся женщинами, носит ироничное название "Весельчаки", выходит под жанровым определением "нетрадиционная комедия" и напрашивается на сравнение с австралийским фильмом 1994 года "Присцилла, королева пустыни". "Весельчаки", написанные и снятые дебютировавшим в кино постановщиком телешоу Феликсом Михайловым, еще более деликатно и уклончиво относятся к теме сексуальной ориентации героев, чем даже целомудренная "Присцилла", зато психологию андрогина прорабатывают несколько глубже: в конце 1990-х Феликс Михайлов сочинял программы для травести-шоу, накопил опыт общения с их участниками и наслушался всяких историй.
Без ложного патриотизма можно сказать, что по сравнению с австралийскими трансвеститами герои "Весельчаков" (пять артистов травести-шоу в ночном клубе) поприятнее чисто внешне и радуют глаз не только костюмами. На их лицах густой женский макияж смотрится не как вызов обществу и издевательство над мужской природой, а как уместное и даже где-то естественное продолжение заложенного в характере и внешности женского начала. Казалось бы, какую Розу может изобразить навеки сжившийся с ролью пьяного финна Вилле Хаапасало — а вот откуда что берется. Самую черную зависть многих зрительниц смогут вызвать своим видом сногсшибательная Люся (Данила Козловский) и хрупкая Геля (Иван Николаев). Алексей Климушкин, которого узнают на улицах как Сильвестра Андреевича из сериала "Универ", бесследно растворился в экстравагантной Фире, разъезжающей на красном "Фольксвагене-жуке" в леопардовом пальто. Артист широкого циркового и эстрадного диапазона Павел Брюн дебютировал в кино ролью Лары, которая в молодости, нарядившись цыганской певицей, довела до сердечного приступа партийного чиновника — тайного трансвестита (Александр Мохов). У Розы жена (Рената Литвинова) выписалась из психбольницы и хочет забрать дочку (Мария Шалаева), а сама Роза, кажется, встречает мужчину своей мечты (Андрей Руденский). Люся, решив закончить сценическую карьеру, смыв в поезде макияж и сняв колготки, прибывает в родную деревню, где обнаруживает непросыхающую мамашу (Евгения Добровольская). У Гертруды мама-портниха (Ингеборга Дапкунайте) оказывается шокирована тем, что вместо увлекающегося бальными танцами сына вырастила нечто больше похожее на дочку.
Ко всему набору классических тем, который присутствует в "Присцилле",— взаимоотношения с детьми, родителями, женами и возлюбленными — в русском варианте добавляются проблемы медицинского и криминального характера, но принципиальная разница скорее не в содержании, а в интонации. Там, где австралийская картина уходит в мелодраматического оттенка умиление, "Весельчаки", наоборот, набирают драматизма: Россия 2009 года все-таки более ханжеская и закомплексованная страна, чем Австралия 1994-го, и неудобства, которые испытывают австралийские drag queens в ходе своего путешествия по провинции, кажутся пустяками по сравнению с тем, на что постоянно рискуют напороться наши родимые трансвеститы. В итоге наши "Весельчаки" оказываются более женственными и в то же время более мужественными, чем иностранные, и иллюстрируют внеполовой месседж: чтобы носить женское платье в России, надо иметь под ним более крупные яйца, чем было бы достаточно в австралийской глубинке.