Главный итог последнего визита вице-премьера Алексея Большакова в Бишкек — решение о принятии Киргизии в таможенный союз. "Членский билет" будет выдан Бишкеку немного позднее. Приблизила столь желанное для Бишкека участие в таможенном союзе готовность киргизского правительства идти на серьезные уступки России — принятие российских образцов таможенного, валютного и внешнеэкономического регулирования, а также обязательство расплатиться за свои долги госсобственностью, представляющей для России стратегический интерес.
В таможенный союз может вступить только надежный заемщик
Среднеазиатские республики уже не испытывают эйфории по поводу государственной независимости — в частности потому, что она требует денег. Правда, в начале суверенного развития местная промышленность могла еще развиваться за счет российских поставок. Например, та же Киргизия задолжала России $115 млн по линии технических кредитов (данные ЦБР) и 30 млрд рублей за фактически предоставленный в течение 1993-1994 годов госкредит (по оценке Минсотрудничества). Кроме того, Киргизия должна ФКК "Росконтракт" по состоянию на 1 сентября 1995 года $1,34 млн за поставленную из России продукцию. Однако уже в 1993 году практика бесконтрольной раздачи денег Центробанком России прекратилась, и все техкредиты были переоформлены в госдолг. Условия обслуживания задолженности основаны на общепринятой мировой практике: долларовый эквивалент, процентные ставки на основе LIBOR. Время расплаты уже подошло, и в 1995 году Киргизия, например, должна была вместе с процентами выплатить России около $32 млн. Платить же нечем. Киргизия живет в долг за счет финансовой помощи международных организаций. По данным МИД Киргизии, ЕБРР, МВФ и ВБ уже предоставили Бишкеку около $1 млрд, в том числе и на цели стабилизации киргизского сома.
Анализируя величину киргизской задолженности России, можно сделать по крайней мере один вывод: украинский вариант реструктуризации долга практически невозможен. Дело в том, что на момент заключения соглашений о реструктуризации украинских долгов российскому правительству и "Газпрому" (март 1995 года) Москва являлась основным кредитором Киева и международные финорганизации были вынуждены вмешаться в "спор славян между собою" и пресечь на корню возможный прецедент неуплаты долгов. В Средней Азии Россия уже давно утратила роль основного финансового донора, и возможность игнорирования интересов России здесь более вероятна.
Однако сама Киргизия заинтересована в расширении российского присутствия. Москва нужна Бишкеку как противовес Анкаре и Пекину, а также Ташкенту (в том числе и потому, что Узбекистану в наследство от СССР достался "рубильник" от всей среднеазитской электроэнергетической системы, а большая часть электроэнергии поступает туда из Киргизии). Киргизское правительство готово на то, чтобы в счет долгов передать России контрольные пакеты акций около 50 предприятий в таких отраслях, как производство табачных изделий, цветная металлургия, урановая, золотодобывающая и оборонная промышленность, микроэлектроника. В подписанных во время визита Алексея Большакова двусторонних документах определено, что стороны признают друг друга основными стратегическими партнерами и инвестиционные предложения России будут рассматриваться в приоритетном порядке. Предполагается, что киргизские предприятия будут переданы не в госсобственность России, а российским предприятиям — стратегическим инвесторам. Российский бюджет же получит "комиссионные" от этих сделок. Таким образом, уступки Бишкека в области урегулирования долговых проблем и участие российской стороны в переделе киргизской госсобственности не в последнюю очередь сказались на итогах двусторонних переговоров по принятию в таможенный союз четвертого участника.
Зачем нам, поручик, чужая земля?
Аргументы сторонников расширения таможенного союза можно свести к четырем основным группам. Во-первых, охранять российские границы надежнее на передовых рубежах — в странах — членах таможенного союза. Это и эффективнее (старые советские границы уже оборудованы и проходят по естественным рубежам), и дешевле (по данным ФПС, обустройство 1 км границы стоит 2 млрд рублей). Во-вторых, российский МИД полагает, что в рамках таможенного союза права этнических русских будут лучше обеспечены. В-третьих, в Минсотрудничестве считают, что необходимо реанимировать прежние хозяйственные связи и обеспечить конкурентоспособность российских товаров на рынках стран — участников союза. Однако аргументов хватает и у скептиков, каковых много в МВЭС. Дополнительные обязательства России партнерам по таможенному союзу могут затруднить ее вступление в ГАТТ/ВТО. В частности, преградой может стать ограничение импорта из третьих стран, не предусмотренное правилами ВТО. Автаркические же тенденции (особенно в области защиты рынка машинно-технической продукции) у ряда поборников таможенного союза явно налицо. Кроме того, приобретение российскими резидентами собственности в странах СНГ идет и без новых таможенных обязательств. Таким образом, противоречия между сторонниками ускоренного вступления России в ВТО и адептами расширения таможенного союза еще не преодолены, и возможность синхронного протекания обоих процессов пока остается под вопросом.
КОНСТАНТИН Ъ-ЛЕВИН