По оптимистичным прогнозам, мировой рынок благотворительности уже в этом году упадет на 30%. Пессимисты утверждают, что объемы пожертвований сократятся вдвое. На добрых делах начали экономить и в Европе, и в России: благотворительные фонды несут потери из-за сокращения корпоративных взносов. Правда, в отличие от европейской благотворительности, которая уже давно стала самостоятельным бизнесом, российской придется преодолеть тотальную зависимость от беднеющих меценатов.
Опасная зависимость
В европейских столицах быстро растет число бездомных собак и кошек. Десятилетнее содержание кошки, подсчитали британцы, обходится хозяину в £7 тыс., на собаку уходит £10 тыс. В кризис цены на корм и ветеринарные услуги выросли, домашние питомцы стали слишком обременять семейный бюджет и были выброшены на улицу. Примерно так же обстоит дело с глобальным рынком благотворительности: в кризис экономят в первую очередь на необязательных делах. В новых условиях способна выжить лишь та кошка, которая и в хозяйском доме любила гулять сама по себе.
Бюджеты благотворительных организаций во всем мире рассчитывают на регулярные взносы крупных корпораций-доноров. Если дела у бизнеса идут плохо, благотворительные сметы сокращаются. По данным исследования, проведенного в конце прошлого года аналитиками PricewaterhouseCoopers в Великобритании, местные благотворительные фонды уже ощутили последствия экономического спада: многие из компаний-доноров сократили текущие пожертвования вполовину. Российский бизнес тоже урезал траты на благотворительность. Руководители благотворительных фондов официально говорят о 30-процентных сокращениях. В кулуарах признаются, что в ряде российских корпораций благотворительные программы свернуты вовсе. Прежде щедрые российские металлурги ("Русал", "Северсталь", "Норникель"), которые до кризиса тратили по нескольку миллиардов рублей в год на социальные проекты — от поддержки местной хоккейной команды до финансирования научных исследований,— вынуждены были распустить благотворительные департаменты. Сокращаются и поступления от организаций, созданных от имени руководителей крупного бизнеса. Так, фонд "Вольное дело", созданный из личных средств главы "Базового элемента" Олега Дерипаски, пообещал, что благотворительные программы останавливать не станет, но начнет постепенно сокращать траты. Разница между благотворительными фондами России и Европы состоит в степени зависимости от корпораций. В Европе эти средства составляют до 10% доходов, в России компании-доноры формируют 70% общего бюджета благотворительного сектора.
Сам себе донор
Крупнейшие западные фонды формировались из наследств владельцев крупных компаний. Например, самый известный благотворительный фонд Европы — Wellcome Trust — носит имя американца Генри Велкама, прославившегося запуском в массовое производство лекарств в форме таблеток. В 1936 году, после смерти Велкама акции его компании были переданы благотворительному фонду — согласно завещанию мецената, они предназначались для поддержки медицинских исследований. В 1990 году акции фонда были проданы компании Glaxo SmithKlein, что позволило в несколько раз увеличить капитал фонда: его ежегодные траты на науку составляют почти £396 млн. Самым нашумевшим американским пожертвованием прошлого года стали $5 млрд Леоны Хинсли, которая завещала деньги семейного бизнеса фонду помощи собакам. Весомую часть своего состояния бизнесмены на Западе нередко передают благотворительным фондам еще при жизни. Так, британский менеджер Крис Хон только в прошлом году пожертвовал £466 млн дохода от собственного хедж-фонда благотворительной организации своей жены Джеммы, созданной для помощи африканским детям. Благотворительные организации нередко владеют пакетами акций в крупных корпорациях (например, в компании Bosch). Иными словами, западные благотворительные фонды давно стали самостоятельными бизнесами, которые получают прибыли и несут убытки, сопоставимые с корпоративными.
Многие из европейских фондов созданы в форме эндаумента — целевого капитала, прибыль от инвестиций которого не облагается налогами. По данным PricewaterhouseCoopers, доходы от эндаументов с начала кризиса упали в среднем на 25%. Самыми уязвимыми оказались старейшие из эндаумент-фондов — в Йельском университете и Гарварде. Они стали жертвой собственной цивилизованности — использовали смелые инвестиционные стратегии, работали с нетрадиционными классами активов и с началом глобальных проблем на рынке инвестиций понесли самые ощутимые потери. Часть капитала, инвестированная на рынках акций, пропала. Финансовый прогноз для эндаументов на следующий год неутешителен: из-за низких процентных ставок их доход уменьшится вдвое.
Эндаументы есть и в России. Однако принятый два года назад закон о целевом капитале ставит заслон неосмотрительности: учреждениям социальной сферы из-за опасений приватизации на первом этапе запретили вносить в целевой капитал недвижимость, инвестировать в ценные бумаги и вносить в капитал средства из бюджета. Так что много потерять на инвестициях самые смелые из российских фондов, например, эндаументы Российской экономической школы или бизнес-школы "Сколково", просто не смогли бы.
Будучи самостоятельными рыночными игроками, европейские благотворительные фонды пострадали и из-за банковского кризиса. Наиболее ощутимым для этого сектора оказался крах пирамиды Мэдоффа. Инвестиционная компания семидесятилетнего нью-йоркского финансиста Бернарда Мэдоффа — Bernard L. Madoff Investment Securities (BLMIS) — выплачивала клиентам гигантские дивиденды деньгами, полученными от последующих клиентов. Когда афера раскрылась, а мошенник получил наказание в виде 150-летнего срока заключения, выяснилось, что среди жертв финансиста — тысячи нью-йоркских и флоридских пенсионеров, европейская знать и несколько крупных благотворительных организаций. Сократились и менее масштабные доходы благотворительных организаций. Например, выручка благотворительных секонд-хендов, широко распространенных в Европе.
Работа на недоверии
В российских благотворительных организациях с иронией замечают, что им повезло: они избежали рискованных инвестиций и не держали крупных сумм в лопнувших банках. Российские фонды не имеют права заниматься коммерческой деятельностью, так что самим им терять нечего.
Впрочем, чтобы избежать банкротства из-за отсутствия бизнес-поступлений, благотворительным фондам в России придется менять стратегию. Некоммерческие организации (НКО), которые оперируют пожертвованиями, считают, что ставку теперь следует делать на повышение сборов с частных лиц. В финансово неблагополучные времена, утверждают эксперты, частные пожертвования остаются самыми стабильными. Они снижаются не более чем на 2-4% и потом быстро восстанавливаются: человек, осознанно сделавший выбор в пользу благотворительности, не оставляет этого занятия надолго.
Небольшие, но регулярные семейные пожертвования составляют весомую долю в западной благотворительности. Деньги в фонды отправляют девять из десяти американских и европейских семей (пусть это даже будет всего $10). В России систематические частные пожертвования — случаи единичные. До 60% россиян, по данным соцопросов, подают бедным только на улицах и в метро.
В НКО, занимающихся благотворительностью, говорят, что повысить сборы сегодня можно только расширением круга жертвователей. В России зарождается практика интернет-пожертвований. Не так давно Альфа-банк с подачи благотворительного фонда "Подари жизнь" выпустил благотворительную банковскую карту, которая автоматически отчисляет десятые процента от каждой покупки в фонд организации, банк удваивает сумму отчислений и не берет денег за обслуживание карты. Некоторым благотворительным фондам удалось заключить локальные контракты с сотовыми операторами, так что жертвовать теперь можно и отправляя sms. Благотворительные отчисления можно совершать и через платежные терминалы. Впрочем, реклама таких способов пожертвований пока незначительна, поэтому массовыми они не стали. Относительно успешно в России проходят разве что благотворительные аукционы. Эта практика широко распространена на Западе: звезды Голливуда и популярные музыканты продают с аукционов все — от кошельков до легендарных электрогитар. В России активно проводить аукционы начала модель Наталья Водянова. На одном из организованных ею благотворительных балов продавались детские игрушки haute couture. Аукционная активность в кризис несколько поутихла, однако фонду "Вера" совместно с издательством "Эксмо" совсем недавно удалось выпустить сборник рассказов российских прозаиков (Людмилы Улицкой, Александра Кабакова, Бориса Акунина, Владимира Войновича, Виктора Ерофеева и других), средства от продажи которого идут на поддержку хосписов. Новое звучание в кризис может приобрести и акция благотворительного фонда CAF — "Благотворительность вместо сувениров", в рамках которой корпорациям предлагалось отказаться от подарков своим клиентам и партнерам, сообщив им, что деньги по этой статье расходов направлены на помощь нуждающимся.
Впрочем, используя новые инструменты по сбору частных пожертвований, российские благотворительные фонды все же рассчитывают, что им удастся вернуть бизнес-взносы — если не целиком, то частично. Минэкономики разработало законопроект о налоговых стимулах для российского бизнеса, чего государство не допускало много лет, ссылаясь на махинации вокруг "афганских" и "спортивных" фондов в начале 90-х. В условиях кризиса, когда социальное партнерство с бизнесом затрещало по швам, благотворительные организации решено простить, и в НКО ждут пусть и минимальных, но финансовых стимулов для крупных компаний-доноров. Впрочем, российские чиновники пока не называют сроков принятия законопроекта, предпочитая путь частной благотворительности. Не так давно вице-премьер Алексей Кудрин удачно продал на благотворительном аукционе написанную им картину с шахматными фигурами, среди которых была золотая пешка.