Улица. Интернет. Участок

На прошлой неделе штаб Владимира Путина объявил о проведении 23 февраля в Москве 200-тысячной акции в поддержку своего кандидата в президенты. Как полагает обозреватель "Власти" Дмитрий Камышев, активное использование "уличного ресурса" стало одной из принципиально новых черт нынешней кампании — наряду с резко обострившейся конкуренцией в интернете и борьбой за прозрачность выборов.

Борьба за улицу

Первой и наиболее видимой для многих россиян отличительной особенностью выборов стала "война митингов".

Конечно, на улицу своих сторонников различные политические силы выводили и в прежние годы. Так, прокремлевское движение "Наши" отметилось проведением в Москве многотысячных мероприятий на Ленинском проспекте и на проспекте Сахарова. Коммунисты устраивали по всей стране традиционные шествия по случаю 23 февраля и 7 ноября. А несистемная оппозиция регулярно митинговала за свободу собраний на столичной Триумфальной и прочих российских площадях. Кроме того, можно вспомнить целую волну региональных митингов в поддержку Путина осенью 2007 года, которые критики режима сразу прозвали путингами.

Однако целью этих акций, как правило, было лишь политическое самовыражение, а вовсе не непосредственное противопоставление одного митинга другому. А элемент прямой конкуренции если и присутствовал, то почти исключительно по линии "митингующие — милиционеры": первые постоянно жаловались на то, что МВД существенно занижает реальную численность их мероприятий, а вторые время от времени эти акции разгоняли. Но до того, чтобы всерьез "меряться митингами" ("У вас 20 тыс. — а у нас все 50!"), дело раньше не доходило.

Все изменилось после выборов в Госдуму в декабре прошлого года, когда на столичные улицы вышли "рассерженные горожане". 12 декабря сторонники власти впервые попытались дать адекватный ответ состоявшемуся двумя днями ранее на Болотной площади митингу "За честные выборы", собравшись на Манежной площади. Но получилось не слишком убедительно: хотя МВД охотно насчитало на Манежке 25 тыс. митингующих (ровно столько же, по данным полиции, собралось и на Болотной), многие СМИ назвали эту цифру сильно завышенной (по их мнению, участников акции было не более 6 тыс.), подтвердив этот вывод фотографиями. На которых особенно комично смотрелись митинговавшие за "Единую Россию" среднеазиатские гастарбайтеры в дворницких жилетках.

Второй митинг "рассерженных горожан" на проспекте Сахарова 24 декабря (по данным МВД, 29 тыс. участников) временно остался без ответа, но к их третьей акции 4 февраля (шествие по Большой Якиманке и митинг на Болотной площади) власть уже подготовилась. И с нескрываемым азартом включилась в заочное соревнование на тему "У кого больше?". Даже если не углубляться в вопросы о том, соответствуют ли действительности оценки полиции (36 тыс. на Болотной и 138 тыс. на Поклонной горе) и сколько бюджетников пришли поддержать Путина не по зову сердца, а по приказу начальства, то желание властей во что бы то ни стало "перебить" по численности оппозиционный митинг сомнений не вызывает. Кстати, в этой игре поучаствовал даже премьер, который, упомянув официальные показатели, не преминул добавить, что, по информации мэра Москвы Сергея Собянина, на Поклонной было аж 190 тыс. граждан. А 9 февраля штаб Путина объявил, что намерен 23 февраля вывести уже 200 тыс. человек на шествие по Тверской и митинг на Манежной.

Впрочем, желание переплюнуть конкурентов стало для властей в данном случае лишь самой очевидной, но далеко не единственной целью. Во-первых, массовость митинга на Поклонной позволила соратникам Путина устами его пресс-секретаря Дмитрия Пескова не только удовлетворенно констатировать, что сторонников у нынешнего премьера в России гораздо больше, чем противников, но и спрогнозировать на этом основании его убедительную победу в первом же туре президентских выборов. А во-вторых, это мероприятие, судя по всему, должно было вдохнуть былую уверенность в тех представителей "пассивного большинства", которые ранее привычно поддерживали на любых выборах действующую власть, но после декабрьских протестов вдруг заподозрили, что голосовать "как все" и поддерживать начальство теперь уже не одно и то же.

Борьба за сеть

Второе отличие выборов-2012 от предыдущих президентских кампаний поначалу заметили лишь постоянные пользователи интернета, где развернулись настоящие баталии между сторонниками и противниками "главного кандидата".

Конечно, полем внутриполитических битв рунет время от времени становился и раньше. Но происходило это эпизодически: то прокремлевские хакеры организуют DDoS-атаки на сайты некоторых СМИ, вроде "Новой газеты" и "Коммерсанта", то недовольные властью интернет-активисты взломают сайт "Единой России", перенаправив все поступающие на него запросы на сайт с доменным именем "партия-жуликов-и-воров.рф". Однако в год думских выборов это противостояние впервые превратилось в регулярный обмен чувствительными ударами.

Первой на тропу войны вновь вышла оппозиция: еще в феврале 2011-го в интернете стартовала кампания по продвижению бренда "партия жуликов и воров" (ПЖиВ), организованная Алексеем Навальным. Защитники режима поначалу ответили на это лишь декларациями о намерениях. Так, в мае 2011 года представители "Единой России" объявили о создании специального подразделения по работе в интернете. А в августе глава Росмолодежи и основатель движения "Наши" Василий Якеменко распространил программный документ, в котором призвал своих соратников "научиться управлять людьми через социальные сети" и "самостоятельно формировать федеральную информационную повестку, продвигать и раскручивать собственные новостные поводы". И уже в сентябре этот наказ воплотился в резко возросшем количестве комментариев на новостных сайтах и в социальных сетях, авторы которых в весьма агрессивной манере выступали в поддержку партии власти. А в октябре в сети появилась личная переписка Навального, добытая из его взломанного электронного почтового ящика.

Наконец, после официального старта в конце ноября президентской кампании интернет-война между властью и оппозицией вступила в новую фазу. Накануне думских выборов и в день голосования 4 декабря синхронным DDoS-атакам подверглись сайты ряда СМИ, включая "Коммерсантъ" и "Эхо Москвы", а также организованный ассоциацией "Голос" интернет-проект "Карта нарушений". Оппозиционеры тогда предпочли асимметричный ответ, ограничившись распространением в сети многочисленных сообщений о фальсификации результатов выборов, подкрепленных фото- и видеоматериалами. Но именно эта информация, по большому счету, и стала главным катализатором недовольства "рассерженных горожан", вылившегося в итоге в массовые митинги протеста на Болотной и проспекте Сахарова.

После этого в интернет-пространстве вроде бы доминировали сторонники власти, разместившие в сети прослушки телефонных переговоров лидеров оппозиции, а также переписку руководителей "Голоса" с американскими спонсорами. Но в начале февраля оппозиционеры нанесли мощный ответный удар: от имени российских членов международной группы хакеров Anonymous в сети была выложена информация, якобы почерпнутая из электронных почтовых ящиков Василия Якеменко и его пресс-секретаря Кристины Потупчик. Из этих записей можно было узнать немало интересного о том, сколько денег "Наши" потратили на проведение массовых акций, как дорого им обошлась оплата "прикормленных" блогеров и по какой схеме финансируется активность провластных интернет-комментаторов (подробнее об этом см. статью "Кремлевская блогодельня" в N6 журнала "Коммерсантъ-Деньги" от 13 февраля). А отчаянная реплика одного из участников переписки ("Зачем я вел ЖЖ, если в итоге за него ничего не получу?") уже стала популярным интернет-мемом.

Кроме того, откровенной неудачей для власти обернулись и попытки интернет-разоблачений, предпринятые Следственным комитетом (СК). Так, дружному осмеянию в сети подверглись слова официального представителя СК Владимира Маркина о том, что все видеоролики о нарушениях на думских выборах "были распространены с одного сервера, который расположен на территории США в штате Калифорния". Как заметили в связи с этим блогеры, СК потребовалось двухмесячное расследование, чтобы узнать, что видеохостинг YouTube находится в США. Еще большим конфузом обернулся конкретный пример "инсценировки нарушений", выявленный следователями на видеозаписи с московского участка N2943: как сообщил Маркин, "помещение, изображенное на видео, не соответствует помещению указанного избирательного участка, а лица, присутствующие в ролике, не являются членами избирательной комиссии". Но оказалось, что на упомянутом видео речь шла не о московском, а о пермском участке с тем же номером, да и размещено оно было на пермском сайте.

Борьба за прозрачность

Единственным из трех новых видов предвыборной конкуренции, напрямую связанным с процессом голосования, стала борьба за чистоту и прозрачность выборов.

Первыми в нее опять-таки вступили "рассерженные горожане", которые после сентябрьского объявления об обратной рокировке в тандеме и последовавших за этим сообщений о разнообразных проявлениях административного ресурса дружно пошли записываться в наблюдатели. Именно их рассказы о зафиксированных 4 декабря нарушениях, растиражированные в блогах и печатных СМИ, по сути, и создали тот фон массового недоверия к итогам выборов, на котором проходили декабрьские митинги в Москве. И эти же люди затем составили основной актив "Лиги избирателей", объявившей своей главной целью мобилизацию представителей гражданского общества для наблюдения за президентскими выборами.

Владимир Путин к мнению "рассерженных горожан" в целом отнесся весьма скептически, что, однако, не помешало ему взять на вооружение отдельные их лозунги. Во всяком случае, весьма неожиданные декабрьские инициативы премьера об установке на всех избирательных участках веб-камер и использовании прозрачных урн для голосования выглядели как асимметричный ответ на некоторые "болотные" требования. А в начале февраля очередь дошла и до мобилизации наблюдателей: встретившись с молодыми юристами, выразившими желание понаблюдать за президентскими выборами, Путин это их намерение горячо одобрил — "чтобы вся страна понимала, что выборы будут честными и результат будет объективен".

Стоит напомнить, что в последние годы проблема делегирования наблюдателей на выборы разных уровней партию власти особо не волновала: с задачей обеспечить "правильные" итоги голосования неплохо справлялись и члены избиркомов. Однако на нынешних выборах, с учетом поднявшейся в декабре протестной волны, возникла принципиально новая ситуация. Ведь чтобы убедить общественность в честности и чистоте мартовского голосования, уже недостаточно противопоставить копиям протоколов, полученным оппозиционными наблюдателями, "подлинные" протоколы избиркомов. Теперь желательно, чтобы мнение оппозиционеров было уравновешено мнением таких же "людей из народа", то есть наблюдателей от "главного кандидата".

Более того, в доказательство приверженности честным выборам штаб Путина даже вроде бы согласился делегировать на участки в качестве своих наблюдателей представителей "Лиги избирателей" и снятого с выборов Григория Явлинского. С одной стороны, этот шаг выглядит для премьера весьма рискованным: если, вопреки заверениям Путина, 4 марта избиркомы все-таки займутся накруткой голосов в пользу "главного кандидата", представители "рассерженных горожан" наверняка молчать не станут, а статус путинских наблюдателей придаст их словам особый вес. С другой стороны, если эти люди все же подтвердят чистоту результатов, полученных хотя бы на части участков (а в "зоны странного электорального поведения" вроде Чечни или Мордовии их наверняка не пошлют), это станет для властей весомым аргументом в споре о легитимности выборов в целом.

В то же время в нынешнем "перетягивании наблюдателей" можно усмотреть и еще один подтекст. Идти на прямые контакты с "лидерами Болотной" Владимир Путин, как известно, упорно не желает (кстати, две трети россиян, если верить социологам, с этой его позицией не согласны — см. график ниже). Но успешный опыт работы с "Лигой избирателей" по организации наблюдения за выборами может хотя бы отчасти такие контакты заменить. Ведь в этом случае Путин сможет с полным основанием заявить, что наладил с оппозиционно настроенными гражданами конструктивное сотрудничество, не замарав себя при этом личными встречами с людьми, которых ранее называл "поураганившими в 90-е" и "шакалящими у посольств".