Спортивное пятигорье

19 января 2010 года был создан Северо-Кавказский федеральный округ с полпредом президента Александром Хлопониным во главе. "Власть" решила изучить, насколько за прошедший год изменился Кавказ.

ОЛЬГА АЛЛЕНОВА

Выбор бывшего губернатора Красноярского края Александра Хлопонина "главным по Кавказу" стал свидетельством того, что в решении проблем Северного Кавказа Кремль делает ставку на экономику. 20 января прошлого года на представлении Хлопонина руководителям семи северокавказских регионов глава администрации президента Сергей Нарышкин, по сути, объяснил выбор кандидатуры Хлопонина одним-единственным аргументом: экс-глава "Норникеля" и Красноярского края имеет "большой опыт экономического развития крупных территорий". Сам Хлопонин в тот же день заявил, что экономический рост на Северном Кавказе — главная задача для федерального центра и что ничего сложного он в ней не видит.

Уже в феврале на совещании, которое провел в Нальчике Медведев, Хлопонин назвал три свои первоочередные задачи: "Основные проблемы — это высокая дотационность республик, высокий уровень безработицы и высокий уровень коррупции, которая пронизывает все уровни власти на Северном Кавказе". В программу Хлопонина вошли такие предложения, как оптимизация бюджетов республик Северного Кавказа, борьба с коррупцией и развитие экономики региона в нескольких направлениях — энергетическом, туристическом, промышленном, образовательном. Однако практически ни одна из этих задач не решена. Северокавказские республики по-прежнему высокодотационны. Дотационность бюджета Чечни — более 90%, Ингушетии — около 80%, Дагестана — за 65%. Более 60% бюджетов остальных северокавказских республик (за исключением Кабардино-Балкарии) составляют дотации из Москвы. Бюджеты оптимизированы не везде и больше для галочки. Например, в Кабардино-Балкарии сокращения чиновников были проведены, но незначительные, а в Чечне или в Дагестане их не было вовсе. Сокращать же статьи расходов для многих республиканских бюджетов оказалось просто не под силу — на предложения центра минимизировать расходы на местах отвечали: "Нам и так ни на что не хватает денег!"

Уровень коррупции не снизился, на Кавказе по-прежнему невозможно устроить ребенка в детский сад (такса — от 10 до 15 тыс. руб.) или поступить в престижный вуз бесплатно. Каждый водитель знает, что должен оставить 50-100 руб. на любом посту ДПС, а каждый гражданин понимает, что любое уголовное дело можно прекратить за деньги и любого свидетеля купить. "О какой борьбе с коррупцией можно говорить, если за все время, пока Хлопонин работает на Кавказе, ни один крупный чиновник не уволен за коррупцию?" — заявляет знакомый политик в Карачаево-Черкесии.

Рост националистических настроений в Москве и в России в целом может похоронить и еще одну идею Хлопонина — о массовом выезде безработных кавказцев в Центральную Россию. Специальная программа предполагает задействовать кавказскую молодежь в агропромышленном комплексе и строительстве — администрации нуждающихся в работниках краев и областей должны заключить договоры с центрами занятости на Кавказе, и по этим договорам в российские села поедут желающие работать. В конце года трудовые соглашения были заключены с администрацией Пензенской области, куда выехало более сотни дагестанцев и еще 400 должны были выехать. С первой партией, по словам представителей администрации области, никаких проблем с местным населением не возникло. Однако после событий 11 декабря настроения коренных жителей могут измениться.

Единственным видимым результатом присутствия полпредства Хлопонина на Кавминводах можно назвать разве что похорошевший Пятигорск с отстроенным Курортным бульваром и подсветкой. Да на улицах и в ресторанах Пятигорска стали реже появляться вооруженные чеченские силовики, которые уже несколько лет своим вызывающим поведением будоражили местных жителей.

Особую известность получила идея полпреда о создании туристического кластера на Северном Кавказе — предлагалось соединить горнолыжные и бальнеологические курорты в одну транспортно-коммуникационную сеть. Поскольку программа развития туризма представлялась как долгосрочная, оценить ее перспективы сегодня довольно трудно. В Кабардино-Балкарии, к примеру, уже построен горнолыжный курорт, и в новогодние каникулы там отдыхало более 7 тыс. человек, но строительство этого курорта было начато задолго до принятия хлопонинской программы.

Перспективы инвестирования в экономику северокавказских республик весьма неопределенные. Сегодня похвастаться уже подписанными инвестиционными соглашениями могут только в Кабардино-Балкарии (курортный и агропромышленный комплекс) и в Дагестане (стекольные заводы), однако в Дагестане строительство этих заводов начато несколько лет назад и до сих пор не закончено. В Ингушетии сегодня есть только один удачный проект, и то его довольно сложно назвать чисто инвестиционным — компания "Роснефть" покупает 51% акций "Ингушнефтегазпрома". Недавно президент Евкуров заявил, что намерен просить бизнесменов Романа Абрамовича, Германа Грефа и Михаила Прохорова инвестировать в "ценные породы деревьев, чистейшую воду" и швейную промышленность.

"Никакой бизнесмен не станет вкладывать в регион с такими рисками,— считают мои кавказские собеседники.— Криминал, сложная общественно-политическая ситуация, коррупция, клановость — все это перечеркивает даже те позитивные решения, которые Хлопонин принял для привлечения инвестора. В числе таких позитивных решений можно назвать госгарантии для инвесторов — раньше таких гарантий не было, и инвестор не шел из-за плохого залогового имущества, сегодня же Минфин гарантирует 70% под инвестпроекты. Но даже это не работает".

Именно криминогенную ситуацию на Кавказе называют главной проблемой Хлопонина. Многие кавказские бизнесмены обложены данью как со стороны силовых структур, так и со стороны боевиков. Известны случаи, когда тех, кто платить отказывался, убивали.

По официальным данным, количество терактов на Северном Кавказе в 2010 году по сравнению с предыдущим годом увеличилось на 100%. Об этом в конце декабря заявил во Владикавказе заместитель генерального прокурора РФ Иван Сыдорук. По статистике МВД, за 11 месяцев прошлого года на Северном Кавказе совершено 609 преступлений террористической направленности, были убиты 242 представителя силовых структур и 620 ранены (количество посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов увеличилось на 11%), погибли 127 мирных граждан, еще 536 были ранены.

Российские правозащитники и СМИ ведут свой подсчет: по данным издания "Кавказский узел", 178 человек погибли и 835 ранены в результате 238 взрывов и терактов, происшедших на территории Северного Кавказа и в Москве в 2010 году.

Все это свидетельствует о том, что проблемы Северного Кавказа лежат не только и не столько в экономической плоскости. Эксперты полагают, что еще несколько лет назад рост популярности ультрарадикальных религиозных групп действительно имел экономическую подоплеку: не имеющие возможности получить нормальную работу молодые люди уходили в подполье, протестуя таким образом против окружающей их реальности. Однако нельзя забывать и о другой причине, которая привела к тому, что в некоторых республиках Северного Кавказа сегодня, по сути, идет гражданская война,— о произволе представителей силовых структур в отношении населения. Начиная с 2000 года в Дагестане, Кабардино-Балкарии, Ингушетии и Чечне силовики использовали недозволенные методы, в том числе и пытки, против представителей нетрадиционного ислама, подозреваемых в противозаконной деятельности. Жертвами стали сотни человек. Их родственники и друзья взяли в руки оружие, чтобы отомстить. Так сформировалось подполье, которое зачастую сражалось не за деньги, а за идеи. Многие имамы в беседе со мной признавались, что вернуть человека из подполья в мирную жизнь невероятно трудно. И в этом плане одной из главных задач по предотвращению развития радикальных идей среди молодежи Кавказа должна была бы стать работа исламских лидеров, укрепление позиций традиционного ислама, популяризация этого направления ислама в СМИ и общественной жизни. Однако эту задачу сделали невыполнимой события на Манежной площади в конце декабря прошлого года, вялая реакция на них президента Медведева, а потом и встреча премьера Путина с футбольными болельщиками, и его визит на могилу убитого Егора Свиридова, которые многими были расценены как заигрывания с националистической средой.

Один из дагестанских чиновников в конце декабря написал мне: "Путин и Медведев реверансы националистам делают, на могилы ходят. А у нас каждый день трупы привозят. И не то что на их могилы, а даже в больницы к раненым милиционерам никто не подумал приехать. Я прихожу, к сожалению, к выводу, что у Кавказа нет будущего в стране, где "чурок" убивают в метро". Приводить выдержки из того, что пишут радикально настроенные ингушские и чеченские блогеры, думаю, нет смысла.

Другой важной причиной роста популярности подпольных лидеров является слабая теологическая подготовка официальных исламских лидеров — зачастую они проигрывают на фоне представителей радикальных течений ислама, которые умело интерпретируют священные для мусульман тексты. Сегодня на Кавказе духовные лидеры практически не ведут разъяснительных работ (к примеру, на телевидении), а многие из них не могут даже ответить на вопрос: "Смертник, убивающий вместе с собой других людей, попадет в рай?"

В 2010 году первое место по численности и активности радикальных подпольных группировок занял Дагестан: здесь произошло около 112 взрывов и терактов, погибло 68 человек. Смена президента в этой республике год назад, а также инвестиционные проекты, которые были запущены в республике благодаря привлечению капиталов дагестанских бизнесменов из Москвы, результатов не дали.

На втором месте Кабардино-Балкария, где объектами нападений боевиков также становятся в основном представители правоохранительных органов. Пример Кабардино-Балкарии показателен. Это единственная республика на Кавказе, где наблюдается настоящий экономический рост. И вместе с тем за год в КБР число преступлений террористического характера, по данным главы МВД России Нургалиева, выросло в пять раз. В конце года был убит глава Духовного управления мусульман Анас Пшихачев. Увеличилось количество нападений на представителей правоохранительных органов.

Характер нападений свидетельствует о том, что вооруженное подполье ведет настоящую войну с правоохранительной системой — и наблюдается это в первую очередь в Дагестане и в Кабардино-Балкарии, то есть именно там, где в начале 2000-х применялись самые жестокие и бесчеловечные методы в отношении задержанных мусульман.

Гражданское противостояние на Кавказе приводит к тому, что люди в военной и милицейской форме становятся врагами для многих мусульман, в то время как милиция видит в любой женщине в хиджабе террористку, а всех посещающих мечеть считает потенциальными боевиками. Снизить накал страстей может только смягчение методов работы правоохранительных структур в отношении представителей "чистого ислама". Однако сами силовики в этом не заинтересованы, а влияние гражданских властей, в том числе полпреда Хлопонина, на руководителей силовых структур в регионах предельно низкое. В частных беседах со мной лидеры северокавказских республик не раз жаловались на то, что силовые структуры ведут свою игру в регионах и не считаются с местным руководством.

За "хлопонинский" год на Кавказе выросло и межнациональное противостояние. Практически в каждой республике региона тлеет недовольство представителями соседней национальности. Черкесы в КЧР протестуют против ущемления своих прав на представительство в органах власти. Балкарцы в КБР выступают против местной власти, требуя, чтобы она соблюдала закон о реабилитации репрессированных народов и отдала им межселенные земли, которые перевела в республиканскую собственность. Ингуши обвиняют собственную власть, определившую наконец административные границы республики, в отказе от Пригородного района и уступчивости Кремлю. Дагестанцы требуют более справедливого распределения мест в органах власти с учетом национального квотирования, а недавно представитель малой народности Дагестана — дидойцев — даже обратился в парламент Грузии с просьбой принять его народ в состав Грузии, мотивируя это тем, что в Дагестане потребности этого народа не учитываются. Обострился в прошлом году и черкесский вопрос — при поддержке властей Грузии черкесская зарубежная диаспора, а также представители российских черкесских организаций приняли участие в конференциях и форумах в Тбилиси, на которых потребовали признания геноцида черкесского народа Россией в XIX веке и отмены Олимпиады в Сочи в 2014 году (Большой Сочи черкесы считают исторической родиной). Черкесские деятели признают, что задевает их не столько проведение Олимпиады в Сочи "на костях черкесов", сколько невнимание федерального центра к проблемам этого этноса. Примечательным мне показался такой пример: в конце прошлого года в КЧР приехала рабочая группа Общественной палаты РФ во главе с телеведущим Максимом Шевченко. На одной из встреч рабочей группы с жителями местный депутат сказал: "За целый год вы первые представители Москвы, которых мы здесь видим. Хлопонин если и приезжает в столицу КЧР, то на полчаса, и поговорить с ним просто невозможно. Медведева мы вообще видим только по телевизору". Правда, по словам моих знакомых в Нальчике, Александр Хлопонин побывал в КБР пять раз за год.

Большим достоинством Хлопонина считается его стремление консолидировать Кавказ — именно так расценили здесь фестиваль "Кавказские игры", который по его инициативе состоялся в КЧР. "Если бы Хлопонин добился, чтобы один из матчей чемпионата мира по футболу прошел, скажем, в Дербенте,— говорит мой дагестанский собеседник.— Почему нет? Дербенту в 1915 году исполнилось 5 тыс. лет. Наша футбольная команда входит в высшую лигу. Чем мы хуже Саратова или Самары? Это и экономически нам помогло бы, и настроения людей изменило — с учетом Манежной площади и международного имиджа России этот пиар-ход был бы безошибочным".

При этом кавказцы не могут понять и принять мягкость Хлопонина. Здесь психология простая: боятся, значит уважают. А за время своей работы в регионе Хлопонин не уволил ни одного чиновника. Многие вспоминают его предшественника Дмитрия Козака, который, по сути, отправил в отставку главу госсовета Дагестана Магомедова и президента КЧР Мустафу Бадтыева, не говоря уже об отставках второстепенных. Это была одна из причин, по которой Козака боялись и уважали. Хлопонин же постоянно дает понять, что он другой человек. "Он как бы предлагает новую матрицу — как работать дальше, по-современному, и он во многом меняет мышление наших руководителей,— говорит мой дагестанский знакомый.— Но никогда на совещаниях не дает оценок социально-политической и криминогенной обстановке, для него это табу. Он считает, что от этого надо абстрагироваться и развивать экономику. И это его ошибка".