Второй и последний день думских слушаний по итогам и перспективам российской приватизации — 19 апреля — вполне подтвердил прогнозы Ъ (см. #12, стр. 2 и #14, стр. 56-57). В отличие от первого дня он содержал немало эмоциональных выступлений и продемонстрировал огромный разброс в оценках методов и результатов приватизации — от резко негативных до хвалебных. Рекомендации на послечековый период, прозвучавшие в речах депутатов, представителей научных кругов, профсоюзов, тоже, разумеется, оказались противоречивыми, а то и взаимоисключающими. Тем не менее именно эти рекомендации правительственная комиссия по разработке программы послеваучерной приватизации обязывается учесть.
В целом же уроки первых завершившихся в Думе слушаний по экономической проблематике мы бы сформулировали так. Во-первых, экономические взгляды думцев в достаточной степени предсказуемы: представители фракций говорят примерно то, чего от данных фракций и естественно ожидать. И это хорошо. Во-вторых, выступления столь разнонаправлены, что основной докладчик имеет очень неплохие шансы защитить свои взгляды на предмет. А вот это может быть и хорошо, и плохо — в зависимости от докладчика. В случае с приватизацией это, по мнению экспертов Ъ, хорошо.
В заключительный день слушаний выступили академик Абел Аганбегян и тоже академик Владимир Лисичкин, Анатолий Чубайс и Сергей Глазьев, представитель Союза трудовых коллективов г. Москвы и заместитель генерального директора крупного оборонного предприятия "Арсенал", депутаты от ЛДПР, компартии и "Выбора России". Понятно, что в разнообразии высказываний недостатка не ощущалось.
Дискуссия часто вырывалась за рамки обсуждения чисто приватизационных проблем. На приватизацию как таковую и на Анатолия Чубайса персонально ораторы от ЛДПР и компартии пытались возложить ответственность за кризисное состояние российской промышленности, за треклятую "шоковую терапию" (депутат от ЛДПР Владимир Лисичкин: "...приватизация была вторым элементом шоковой терапии наряду с либерализацией цен"). Бывший глава МВЭС Сергей Глазьев считает что приватизация завела "в тупик, в болото".
Согласно логике этих выступлений, выход из болота один — остановить приватизацию. "Госсобственность разгромлена", она превратилась в "груду развалин с точками роста" (по единодушному мнению экспертов Ъ, это — без сравнения лучшая метафора слушаний) и именно поэтому необходимо немедленно "ввести мораторий на приватизацию" (Андриан Казановский, "Новая региональная политика"). "Созданная система приватизации, порождающая ежедневные, ежечасные преступления, должна быть немедленно остановлена и введена в цивилизованное русло. А для этого нужно вернуть все состояние на круги своя и открыть приватизационные счета для каждого гражданина России. Президенту следует рассмотреть вопрос о полной замене руководства Госкомимущества" (Владимир Лисичкин).
Но звучали и иные точки зрения, поскольку многим участникам слушаний было понятно, что post hoc отнюдь не означает propter hoc. "Называть государственную собственность грудой развалин, конечно, можно, но это произошло совсем не по причине того, что в стране проходила приватизация" (заместитель генерального директора АО "Арсенал" Виталий Сычев). Большинству собравшихся было ясно также, что объявить мораторий на приватизацию, а тем более "вернуть все состояние на круги своя" просто-напросто невозможно.
Итак, вернемся к критике, которую действительно придется учитывать при разработке программы приватизации на второе полугодие 1994 года.
Видимо, Анатолию Чубайсу приятно было слышать от сторонников (и вдвойне — от противников) такие оценки темпов приватизации, как "блиц-криг" ("Новая региональная политика") "космические скорости", "шквальная атака на госсобственность" (компартия). Однако последствия космических скоростей приватизации выступающие оценивали по-разному. Звучали мнения, что за высокими темпами ничего не стоит — собственность не попала к "эффективному собственнику", не меняется структура капитала, в процессе приватизации не происходит слияния или разукрупнения предприятий.
Анатолий Чубайс в заключительном слове заметил, что авторы этих высказываний не учли динамику процесса — дальнейшего движения акций после первоначального распределения собственности в соответствии с нормативными документами. (Прекрасный пример такого "дальнейшего движения" вы сможете увидеть в этом номере Ъ на стр. 38.)
Многие ораторы утверждали, что не все цели, поставленные государственной программой приватизации, удалось выполнить. Большинство владельцев приватизированных предприятий не чувствуют себя настоящими собственниками — собственность не приносит дохода, права собственников не защищены.
Анатолий Чубайс возразил и на это. По его словам, первая стадия приватизации — чековая — дала возможность миллионам российских граждан стать собственниками госимущества. Вторая часть — денежная — позволит решать задачи реконструкции предприятий, стимулирует приток инвестиций. И собственность начнет приносить акционерам реальные, ощутимые дивиденды. Таким образом две стадии процесса являются как бы "двумя сторонами одной медали".
Резкую критику многих ораторов вызвала низкая стартовая цена приватизируемых предприятий, — по словам вице-премьера, стартовая цена приватизируемых предприятий после 1 июля будет определяться с учетом переоценки основных фондов.
Анатолию Чубайсу пришлось признать совершенно справедливыми упреки, связанные с отсутствием единой концепции системы управления госсобственостью — как государственными предприятиями, так и госдолями в капитале акционерных обществ.
Вице-премьер заявил, что остался доволен прошедшими слушаниями. Такая оценка на фоне значительного количества откровенной, хотя и сдержанной по тону брани прозвучала несколько неожиданно. (О степени скрывавшейся за парламентскими выражениями озлобленности можно судить по фразе г-на Марычева, вырвавшейся у него после итоговой речи Чубайса "Вице-премьер собирается в командировку... Так вот, ЛДПР не выпустит Чубайса из Норильска, когда тот туда уедет".)
Однако утверждение вице-премьера вполне разумно: ему есть чему радоваться. Во-первых, атака единым фронтом на Госкомимущество не состоялась — и концепция послеваучерной приватизации, предложенная ГКИ и одобренная правительством, по существу, прошла. Во-вторых, слушания еще раз наглядно доказали отсутствие сколько-нибудь серьезных экономических команд, поддерживающих идеологических противников приватизации, да и шире — противников экономических реформ. Ведь даже лозунги оппонентов ГКИ ни на йоту не изменились со времен Верховного Совета. Судите сами:
"Происходит присвоение госсобственности криминальными структурами и номенклатурными работниками" (депутат от компартии). В процессе приватизации происходит "беспрецедентная распродажа российских предприятий иностранным капиталистам" (депутат от компартии). "Необходимо от чековой приватизации... вернуться к именным приватизационным счетам" (депутат от ЛДПР).
Единственный участок, на котором слушания позволяют предвидеть серьезнейшее сопротивление — намерение ГКИ в постваучерную эру самым решительным образом сократить льготы трудовым коллективам приватизируемых предприятий. Против этого, видимо, все-таки встанет единый фронт: "Необходимо обеспечить возможность участия трудящихся в постчековой приватизации" (ФНПР); "С окончанием ваучерной приватизации нельзя поставить крест на льготах трудовым коллективам" (Союз трудовых коллективов Москвы) — и так далее. Ну что ж, тут возможна и даже необходима дискуссия. В дискуссиях пока приватизаторам везет.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛИНИЧЕНКО