Рынок дорогих импортных водок испытал на прошедшей неделе шок, сравнимый по силе разве что с потрясением прошлого апреля, когда огромные запасы водки намертво застряли на складах импортеров. Понесенные торговцами убытки оказались столь велики, что многие из них начали переключаться на другие, менее "опасные" товары. Однако нынешняя ситуация возникла из-за несколько других причин, нежели весной того года — тогда были "виноваты" контрабандные поставки водки, а на сей раз — совокупность совершенно некриминальных обстоятельств.
Что-то похожее мы проходили прошлой весной. Тогда несколько десятков контейнеров водки Smirnoff, явно ввезенные контрабандой, из-за своих запредельно низких цен нарушили сложившийся баланс спроса и предложения на рынке, и большинство импортеров оказались неспособны представить хоть сколько-нибудь конкурентоспособные цены. Сейчас положение очень похожее. Цены, которые предлагают импортеры, значительно выше цен, по которым ящик водки можно купить, скажем, в Лужниках — ситуация абсурдная. Но вот причины сильно отличаются от апрельских.
Причин нынешних событий было две. Если бы существовала только одна из них (любая), то ничего особенного бы, пожалуй, и не случилось. Однако их было две, и, объединившись, они нанесли водочному рынку сокрушительный удар.
Причина первая. Когда в России наступают праздники, население имеет обыкновение обильно выпивать, причем национальная традиция подразумевает как раз обильное употребление водки (мы, впрочем, совсем не пытаемся поставить под вопрос популярность сугубо интернационального шампанского). Очевидно, что импортеры, предвидя повышенный спрос на водку, постарались на славу — предновогодние поставки этого напитка почти в 8 раз превысили обычный уровень. Однако больше, чем человек физически может выпить, он выпить никак не может, а посему ввезенная водка продалась далеко не вся. Многим импортерам, впрочем, удалось избавиться от своих контейнеров, ибо внутренние оптовые покупатели проявили перед праздниками не меньший энтузиазм, чем сами импортеры, и затоварились на славу. В результате немалая часть ввезенной водки оказалась сосредоточена в мелкооптовом звене, из которого она вполне обычными темпами и поступает сейчас в розничную торговлю.
Причина вторая. Падение биржевого курса рубля естественным образом привело к скачку оптовых цен, предлагаемых импортерами, причем, как мы и предсказывали, около недели после того, как курс установился, цены очень сильно колебались. На более или менее постоянном уровне оптовые цены закрепились в конце прошлой недели. И рублевые цены, по которым сейчас могут себе позволить продавать водку импортеры, оказались значительно выше цен внутренних оптовиков.
Рассмотрим сложившуюся ситуацию на примере водки Smirnoff — здесь положение, пожалуй, самое показательное. Ящик поллитровых бутылок этой водки продается сейчас на мелкооптовых рынках Москвы по 5500 руб. за бутылку, в то время как импортеры и крупные оптовые компании не могут продавать такую водку дешевле, чем по $4 за бутылку, что по нынешнему курсу составляет порядка 6200-6250 руб.
По имеющимся в нашем распоряжении данным, в ноябре-декабре "смирновки" ввозилось в Москву примерно 10 контейнеров в неделю, а вот в самом конце года ситуация резко изменилась. Только за последнюю неделю декабря объем поставок составил не менее 75 контейнеров. В результате не менее половины этой водки осталось в мелкооптовом звене московской торговли.
Теперь заметим: мелкий оптовик, как правило, не привязывает свои цены к валютному курсу, а просто старается, елико возможно, нарастить имеющуюся в его распоряжении рублевую массу. А потому, в условиях весьма избыточного рынка, накручивает на свою водку сравнительно небольшой процент, откуда и получаются нынешние 5500 руб. за бутылку. А импортер связан валютными ценами поставщиков и импортными платежами.
На отмеченные две главные причины водочного застоя наложилась еще одна — небольшая, но на общем фоне неприятная. Привозимую в Москву водку выпивают далеко не только в Москве. 30-40%, а то и больше, закупают у московских импортеров региональные оптовики с тем, чтобы распродать у себя "на родине". Однако большинство региональных торговцев еще не начали закупок после новогоднего застоя деловой активности, и вся водка, которая, вроде бы, должна прийтись на их долю, выплескивается опять же на московский рынок, осложняя и без того неприятную ситуацию.
Неудобство создавшегося положения состоит еще и в том, что все эти неприятности происходят на фоне падения внутреннего производства водки. Закрытие нескольких винно-водочных производств должно, по идее, подтолкнуть спрос на импортную водку. С другой стороны, ввиду известного качества отечественной водки, спрос с нее переместится скорее на дешевые немецкие сорта, рынок которых значительно слабее пострадал от валютных неприятностей — цены импортеров и цены мелкого опта на эту водку находятся сейчас примерно на одном уровне.
Кстати, не вполне понятно, почему мелкий и средний бизнес до сих пор не заинтересовался инвестициями в разлив водки прямо здесь, в Москве. Мы имеем в виду, разумеется, легальное производство, а не подпольные цеха по превращению жидкостей сугубо технического назначения в спиртосодержащий суррогат. Мы обратились по этому вопросу в организацию, которая занимается контролем за такого рода производствами, а именно в Мосгорсанэпиднадзор. Заведующая отдела сертификации продуктов питания Ирина Пескарева сообщила, что "за последний год с просьбой выдать сертификат на разлив спирта в отдел не обращался никто. Таким образом, в городе нет ни одной зарегистрированной организации или структуры, разливающей спирт. Но этот факт вовсе не означает, что разлив спирта у нас запрещен".
КИРИЛЛ Ъ-ГОРСКИЙ, КОНСТАНТИН Ъ-СЛЕПНЕВ