Большое лето Федора набирает обороты. Это тебе и Анапа, и озерный край, и Хорватия. Сейчас он отбывает свой месяц в Хорватии, в небольшом городке Цриквеница. Так получилось, что один из моих друзей по имени Максим, не парясь шибко, взял да и купил там гостиницу прямо на берегу моря. Действительно, а что нам, русским людям, покупать какие-то там виллы? Взял гостиницу — и порядок. Так как я ничего не понимаю в отдыхе в Хорватии, то пошел по линии наименьшего сопротивления — спросил, где у него гостиница, и Федор поехал именно туда. Поначалу было жарковато. Особенно по сравнению с Москвой трехнедельной давности. Но с этим справились. Все-таки жара не холод. И Цриквеница не поселок Палана в январе. Только теперь расписание Федора обрело высокий смысл. Так как он встает рано, вот ему Господь моря и подает. Потому как не слишком жарко часов до одиннадцати — можно купаться. Потом надо уже как-то перемещаться в сторону тени и гостиничного номера. А потом обед, сон, и приходится ждать пару часов, чтобы можно было опять пойти на улицу или на море. Ну и ужин, конечно.
"Тут все наоборот,— говорит в трубку Федор,— тут на ужин дают суп! А на обед — все остальное". Я незнаком с особенностями национальной кухни Хорватии, но охотно ему верю, потому что поесть он, конечно, не дурак. Скажи-ка, Федор, нашим уважаемым читателям, а есть ли тут твое любимое блюдо фокаччо? "Нет,— говорит Федор,— нету в Хорватии почему-то фокаччо. Тут у них суп". На этом дискуссию про гастрономические привычки русских туристов на Адриатике мы прекратили. По телефону разве поговоришь про еду.
Русских туристов в отеле нет — в основном немцы. Хорваты сами тоже говорят из иностранных только на итальянском да на немецком. Иногда кто-то из взрослых вспоминает, что учил в школе русский. Но это большая редкость. Поэтому Федор общается всего с двумя людьми. Во-первых, со страшим менеджером отеля, который учит его резать мясо во время ужина. Не знаю, почему из всех детей он выделил именно Федора. Скорее всего, потому, что он легче всех из окружающих идет на контакт. И вообще поразительно открыт миру. А еще он общается с девочкой по имени Николь, которая приехала из Италии. Ей шесть лет, у нее русская бабушка, и поэтому она говорит по-итальянски и по-русски. Федор при всей своей фонематической одаренности говорит на одном языке, хотя не так давно успешно с друзьями считал на кухне помидоры по-итальянски и по-английски. У девочки Николь есть приятель, с которым ей велят дружить родители и бабушка. Это итальянец, который не говорит ни на каком языке, кроме итальянского, и ему уже аж семь лет. Девушке Николь хочется дружить и общаться с Федором, но над ней глыбой нависает итальянский дружок. Поэтому она для себя выбрала нейтральную роль переводчика. Это позволяет им коммуницировать и как-то вместе играть и совершать какие-то операции. Например, Федор открыл для себя животный мир морей и океанов. В частности, оказалось, что на камнях и под ними живут рачки и крохотные крабы. Он теперь рассматривает их часами прямо в среде обитания, то есть на камнях. И это ровно те два часа, когда Федор наконец молчит. Раньше роль тотального успокоителя Федора выполняли пазлы, теперь рачки Адриатического моря, оно же Ядран. Так как ловить их надо сачком, то Федору тут же приобрели грамотный сачок. И теперь они втроем ходят ловить рачков и крабов. Федор уже знает, что есть раки с разными формами панциря и, скорее всего, это потому, что они влезают в брошенные кем-то другим домики. И у него на фоне множества раков с круглыми домиками есть рак с коническим домиком. Короче, ему это нравится. И теперь у него есть сачок. Бабушка, конечно, как всегда, стала причитать, что, дескать, выехали в поле не подготовившись, без сачка. Но оказалось, что они выехали в море еще и без бинокля и лупы. Потому что добрые русскоязычные менеджеры, которые опекают Федора и бабушку, предлагают им туры на острова, например на остров Крк, что через пролив. Тур состоялся только со второго раза, потому что в первый раз начался шторм, и отбой дали прямо на причале. А так как Федор очень хотел поплавать на пиратском корабле, то он остановился на месте и тут же заплакал. На самом деле он совсем не плаксивый мальчик, а вот тут не сдержался и заплакал. Видать, очень хотелось, потому что вся эта ботва с Джонни Деппом и пиратами с Ямайки сильно уже промыла мозг нашим детям, и они уже что-то такое себе представляют. А тут раз — и шторм. Раз — и отмена рейса. А что вы хотели, чтобы там тошнило весь пароход? Федор же не знает пока историю с Нельсоном и его золотым тазиком, в конце концов. Для него море — это пока только солнце и безмятежные прогулки на кораблике. А вчера они ездили на Плитвицкие озера. Судя по фотографиям в интернете, это очень красиво. Просто сумасшедше красиво. Я не знаю, насколько готово маленькое детское сердце вместить в себя красоту таких мест, но мне кажется, что чем больше человек в детстве видит Плитвицких озер и чем меньше город Электроугли, тем меньше вариантов, что он вырастет эстетически глуховатым. И тут бабушка сказала: "Поехали, а не взяли с собой ни компас, ни бинокль, ни сачок, ни лупу". На что Федор сказал: "Нет, самое главное, что у нас нет рюкзака, куда все это надо было положить".
И тут с ним трудно поспорить. У него есть только маленький детский рюкзачок.