"Его намерение — геноцид"
Обвинения против президента Судана выдвинуты по десяти пунктам. Как заявил прокурор Международного уголовного суда (МУС) Луис Морено-Окампо, президент лично причастен к уничтожению свыше 35 тыс. мирных жителей, принадлежащих к трем народностям района Дарфур на западе Судана — фур, масалит и загава,— которые были убиты по его указаниям и с его ведома. Еще от 80 до 265 тыс. человек, вынужденные покинуть свои дома и бежать от войны, обречены на медленную смерть.
"Его мотивы — политические. Его доводы — "борьба с мятежом". Его намерение — геноцид,— заявил Морено-Окампо.--Любое правительство имеет право контролировать территорию своего государства, но ни одно правительство не имеет права совершать геноцид ради осуществления контроля над территорией... В лагерях беженцев подчиняющиеся аль-Баширу военные убивают мужчин и насилуют женщин. Они хотят покончить с историей народностей фур, масалит и загава. Я не могу позволить себе роскоши отвернуться от этого. У меня есть доказательства". При этом, добавил прокурор, "Башир осуществляет геноцид без газовых камер, без пуль, без мачете — путем доведения до смерти от истощения".
Таким образом, в мировой правоприменительной практике создан прецедент: если обвинения Луиса Морено-Окампо будут поддержаны судьями МУСа, и они выдадут международный ордер на его арест, то впервые перед судом может предстать действующий глава государства. Раньше арест обвиняемых, таких как Слободан Милошевич и экс-диктатор Либерии Чарльз Тейлор, происходил уже после того, как они покинули свои посты.
Все против всех
Конфликт в Дарфуре далеко не первый межэтнический конфликт в Судане, где живут представители множества рас и религий. Однако зачастую то, что облекается в форму межэтнического или межконфессионального конфликта, на самом деле имеет экономические причины и связано с борьбой за доступ к природным ресурсам.
В 1980-е годы возник конфликт на юге страны, где большинство населения принадлежит к негроидной расе и исповедует христианство либо придерживается традиционных анимистических верований в отличие от доминирующей группы в стране — арабов, исповедующих ислам суннитского толка. Вооруженная борьба юга против центральных властей продолжалась около 20 лет и закончилась соглашением, подписанным в 2004 году, по которому центр обязался не вводить в действие законы шариата на юге. Этим же соглашением определялись принципы дележа доходов от разработки нефтяных месторождений на юге Судана.
Население Дарфура взбунтовалось почти одновременно с подписанием этого соглашения. Жители запада Судана (а это в основном тоже чернокожее население, но исповедующее ислам), поняв, что центр и юг договорятся о дележе природных ресурсов, сочли себя обойденными. Первые столкновения произошли в феврале 2003 года. Чернокожие жители Дарфура также протестовали против дискриминационной политики правительства в сельском хозяйстве — их земли силой отнимали и передавали арабам.
За пять с лишним лет вооруженного конфликта в Дарфуре погибло, по оценкам международных правозащитных организаций, почти 300 тыс. человек (официальные власти Судана утверждают, что число жертв не превышает 10 тыс.), а 2,7 млн человек стали беженцами. Многие из них из них живут в лагерях в пустыне вдоль суданско-чадской границы и не умирают с голоду только благодаря гуманитарной помощи из-за рубежа.
Сложность ситуации обусловлена еще и тем, что, по сути, в Дарфуре конфликтует больше двух сторон. Помимо многочисленных племен и народностей с одной стороны, и правительственных войск с другой, в нем участвуют и вооруженные арабские формирования "Джанджавид", которые правительство Судана не контролирует и даже пытается объявить вне закона и которые ответственны за многие злодеяния против чернокожего населения. Кроме того, в конфликте приняли участие власти Чада, отношения которого с Суданом очень напряженные. Они оказывают материальную поддержку чернокожим племенам Дарфура (впрочем, сам Судан снабжает повстанцев, воюющих против центральных властей Чада).
Суданцы за президента
Реакция на обвинения, выдвинутые прокурором МУСа против Омара аль-Башира, как и следовало ожидать, в мире и в самом Судане оказалась различной. Международные правозащитные организации горячо поддержали инициативу Морено-Окампо. "Обвинение президента аль-Башира в ужасных преступлениях, творимых в Дарфуре, показывает, что закон един для всех,— заявил директор Программы международного правосудия Human Rights Watch Ричард Дикер.— Задача прокурора — исследовать доказательства вне зависимости от того, к чему они приведут и каков официальный статус обвиняемого".
Реакция в самом Судане была столь же ожидаемо негативной. Как только в Хартуме стало известно о намерении прокурора выдвинуть обвинения против президента аль-Башира, на улицах суданской столицы прошла массовая демонстрация протеста. Демонстранты скандировали "Долой США!" и заявляли о своей готовности скорее умереть, чем согласиться на выдачу своего лидера международному суду.
Сам Омар аль-Башир провел экстренное заседание правительства, которое заявило, что Судан не признает юрисдикцию МУСа и ни при каких обстоятельствах не выдаст президента. Одновременно Судан обратился к руководству Лиги арабских государств с просьбой провести экстренное заседание на уровне глав МИД (встреча была назначена на субботу). А представитель Судана в ООН Абдель Махмуд Абдель Халим прямо заявил, что "такой безответственный шаг (выдвижение обвинений.— "Власть") самым негативным образом отразится не только на стабильности и мирном процессе в самом Судане, но и на всем регионе".
Весьма показательна была реакция США. С одной стороны, Вашингтон давно резко критикует действия суданских властей в Хартуме, приравнивая их к геноциду, с другой — США не ратифицировали статут МУСа. Официальный представитель госдепартамента Шон Маккормак положительно оценил действия Луиса Морено-Окампо, но при этом не преминул добавить, что США не являются государством--участником МУСа, и напомнил, что в геноциде в Дарфуре виновны не только центральные власти Судана, но и повстанцы.
Впрочем, главные свои надежды власти Судана связывают не с США, а с двумя другими постоянными членами Совбеза ООН, тоже не являющимися участниками МУСа,— Китаем, основным поставщиком оружия Хартуму и импортером суданской нефти, и Россией. Как заявил анонимный источник в правительстве Судана, "контакты с Китаем и Россией уже установлены, и они выказали свою поддержку. Но пока неформальную". Официальная же реакция как в России, так и в Китае была довольно сдержанной. Российский представитель в ООН Виталий Чуркин сказал, что "действия прокурора МУСа могут сказаться, в частности, на проведении миротворческой операции в Дарфуре и на всей обстановке в Судане". Аналогичное заявление сделал и представитель Китая в ООН.
Урок для диктаторов
Что касается перспектив уголовного преследования президента аль-Башира, то они весьма туманны. Ясно, что добровольно своего лидера Судан не выдаст. Опыт противостояний с МУСом у Хартума уже есть: в мае прошлого года суд выдал ордер на арест министра по гуманитарным делам Судана Ахмеда Харуна и лидера боевиков "Джанджавид" Али Мухаммеда Али Абдул аль-Рахмана, более известного под именем Али Кушейб. Однако оба до сих пор находятся на свободе.
Сама процедура выдачи обвиняемых международному суду достаточно долгая. Обвинение прокурора должно быть поддержано судьями досудебной палаты МУСа, лишь после этого выдается международный ордер на арест обвиняемого. В отношении граждан Судана, не признающего юрисдикцию МУСа, должно быть принято особое решение Совета Безопасности ООН. После этого, если аль-Башир окажется на территории любой из 106 стран--членов МУСа, власти этой страны будут обязаны арестовать его, невзирая на его статус главы государства.
Таким образом, наиболее вероятно, что Омар аль-Башир попросту станет "невыездным". Однако истинное значение обвинений прокурора Морено-Окампо выходит далеко за пределы одной отдельно взятой страны: теперь для лиц, виновных в геноциде и иных преступлениях против человечества, их высокое положение не такая надежная защита, какой оно казалось еще совсем недавно.
