Концерт / орган
В среду в Национальном доме органной и камерной музыки состоялся сольный концерт органистки Ирины Харечко, который поразил своей непредсказуемостью. В нем не оказалось ничего из того, что можно было ожидать,— ни старых композиций, ни немецкой лютеранской музыки. Обновление органного репертуара приятно удивило ЮЛИЮ БЕНТЮ.
Национальный дом органной и камерной музыки — относительно молодая концертная организация, в прошлом году отметившая свое 25-летие. А органная музыка — одна из древнейших составляющих профессиональной музыкальной традиции, даже на фресках киевского Софийского собора есть изображение небольшого органа. На пересечении этих двух констант и зиждется репертуар шести солистов органного дома — старейшины Владимира Кошубы, органисток среднего поколения Ирины Калиновской и Валерии Балаховской, а также более молодых музыкантов — Максима Сидоренко и Ирины Харечко. В сознании любого европейца орган напрямую ассоциируется с немецкой лютеранской традицией и главным ее представителем Иоганном Себастьяном Бахом, а в Киеве органный концерт всегда может стать сюрпризом.
Ирина Харечко активно концертирует уже более десяти лет. Игре на органе она училась в Киеве у профессора Национальной музыкальной академии Галины Булибенко и в голландском Маастрихте — у Дороти де Рой, попутно пройдя серию мастер-классов у Фердинанда Клинды, Иоганна Труммера, Бернгарда Биллитера, Христофа Круммахера. Органистка много гастролировала в Бельгии, Голландии, Германии и Польше.
Музыканты Национального дома органной и камерной музыки редко утруждают себя составлением тематических, целенаправленных программ. Нынешний концерт Ирины Харечко, на первый взгляд, тоже не имел определенного ориентира, однако в самом отборе произведений чувствовались и воля, и музыкальные пристрастия исполнителя.
В двух отделениях концерта госпожа Харечко последовательно знакомила публику с современной (или относительно современной, времен fin de siecle) французской музыкой для органа. Вернее, с традицией "органных симфоний", которая в ХХ веке вышла далеко за пределы Франции,— драматическим столкновением противоположностей и напряженными поисками в музыке успокоительного компромисса. А если имеется сотня контрастных регистров и несколько клавиатур включительно с педальной, то и симфонический оркестр не понадобится.
Ирина Харечко ни разу за весь вечер не воспользовалась беспроигрышным приемом — надавить на зал сокрушающей силы органным аккордом. Из каждого исполненного ею цикла органистка извлекала максимум контрастов и игры смыслами, не опускаясь до чистой "физиологии". В "Триптихе" Жана Никола Лемана стремительные "Фанфары" и "Финал" перемежались скорбным "Кантабиле". "Ламентация и Менуэт" Александра Гильмана — это сочетание таких противоречий, как оперный плач и куртуазный, полный условностей танец. Его Соната для органа соло, до предела напичканная фугами, исполнялась в Украине впервые.
Виртуозную линию концерта продолжило педальное соло из Сюиты памяти Фрескобальди Жана Лангле, философскую — трехчастная поэма Ференца Листа "Данте", иллюстрирующая части "Божественной комедии".
В "Сельской сцене" итальянца Марко Энрико Босси Ирине Харечко удалось спрессовать множество пастушеских наигрышей в монолитный и причудливый звуковой орнамент, а в Фантазии и токкате англичанина Чарльза Стэнфорда — ни разу не намекнуть на баховские фантазии с токкатами. Это было очень по-французски.