Там, где Федор проводил очередную неделю своих летних каникул-2008, достаточно много озер. И все они холодные. Ну, так 15-16°С. Наши озера вообще, по-моему, не очень прогреваются. А тут если они лесные, темные, то и подавно. Если хотите чего-нибудь теплого, езжайте в Теплый Стан или присмотритесь к какой-нибудь луже по соседству. Федор уехал закаляться, в конце концов. Или получить свою долю прохлады в эпоху всемирного потепления.
Так что, когда на озере холодно, Федор сидит дома и составляет пазлы. С каждым разом у него это получается все лучше и лучше. Он уже просто чемпион по составлению пазлов во всем доме. Более того, это единственное время в доме, когда Федор молчит. Все остальное время он разговаривает. При этом довольно громким голосом. Начиная со слов "Доброе утро, бабушка!" в семь часов утра, от которых вздрагивают и снимаются с крыш стаи перелетных птиц. И заканчивая уже вечерним "Не хочу спать и не буду" (после чего тут же засыпает). Весь день он что-то комментирует, обсуждает и задает вопросы. Правда, чаще, чем вопросы, он озвучивает только свои сиюминутные желания: "Я хочу ловить рыбу. Я пошел играть в дартс. Ты обещала мне конфету. Я набрал в дартс восемь очков, и за это мне полагается конфета. А Скуби-Ду настоящий путешественник? А тот дворец, который они открыли в Африке, сейчас можно посмотреть?" И так далее. Иногда хочется сказать ему: "Все, помолчи уже хоть минуту". Но тогда бабушка смотрит укоризненно и говорит провокационную фразу: "Один ребенок пытается отказаться от другого". Не знаю, что это значит — тонкое психологическое наблюдение или обычное женское манипулирование. Но то, что каждый божий день проделывает с внуком взрослая женщина, не может позволить себе взрослый мужчина. То есть бабушка, например, может посвятить себя внукам и полностью в них раствориться. Вроде как бы полностью закрыв для всех окружающих собственные проблемы, вытеснив их заботой и обучением подрастающих младенцев. Мужчина, как правило, сам является младенцем и до последнего старается оттолкнуть от себя тот момент, когда общественные механизмы и мораль все-таки принудят его к исполнению роли защитника всех от всего. Мужчина всю жизнь так и поступает. Но рано или поздно, а в некоторых случаях всегда находится-таки проруха, и он вкалывает и вкалывает за всех и заботится обо всех. Потом он решает, что вообще-то уже достаточно стар, чтобы задуматься о том, что именно он делает. И в то же время он чувствует, что не может упасть как подкошенный, всей тушей на жизнь маленького существа, то есть внука, только потому, что пришло биологическое время.
Конечно, это проблема самореализации человека. И в этом, конечно, бабушкам легче, чем дедушкам. Но зато у них и работы появляется больше. Дедушки могут гордо фотографироваться вместе с внуками на праздничных снимках и этим ограничить свое влияние на подрастающее поколение. В конце концов, это же не твой ребенок. У ребенка есть родители, пусть они и парятся. Даже если они не слишком активно это делают. Вообще, конечно, я бы запретил ранние браки. Если совсем честно, никуда не годятся браки раньше тридцати. Потому что у молодых брачующихся до того мало мозгов, а ответственности еще меньше, что результаты этого мы наблюдаем каждый день в процессе распада русского общества уже даже не на семейные кластеры, а на атомы. Если хоть что-то из этого могут скорректировать представители старшего поколения — все эти дедушки и в первую очередь бабушки, то все равно никто из них не то что слова доброго не услышит, но и не застанет простенького спасибо.
Тем временем Федор закончил собирать пазлы и, увидев, что все отправились на рыбалку, пошел за ними. Удочка, вырезанная местным мастером из березки, оказалась не только длинной, но и тяжелой. По этому поводу Федора мотало по пирсу из стороны в сторону. Он задевал окружающих тяжелым остатком удочки и устроил прямо-таки целую цирковую феерию. Надо сказать, что судака в тот раз никто не поймал. И не потому, что удочка была тяжелой, а потому что просто была непруха. И весь судак — что мелкий, что крупный — куда-то ушел. Во тьму, в глубину. Тогда и Федор решил, что настала его пора осваивать глубину, и, надев спасательный жилет, сиганул в воду из лодки. Несмотря на прохладу, он, работая ногами, доплыл до пирса и даже самостоятельно выбрался. Это был уже настоящий поступок, потому что ребенку в озере в 16°С вообще-то купаться не слишком комфортно. Но Федор для начала обзавелся бесспорным героическим основанием: мол, раз у него теперь есть спасательный жилет, то в нем ему все нипочем. И сиганул. И так три раза. Все уже притомились вытаскивать его на пирс и даже отобрали у него все объясняющий жилет.
Тогда Федор снял с себя последнее, то есть трусы, и, заявив, что теперь всех ожидает "Экстрим Парк", разогнался по пирсу и со всего маху прыгнул в воду. Ушел он вниз гораздо глубже, чем с жилетом. Тут все переполошились, но Федор выплыл и отправился гребками к пирсу. Потом разогнался еще раз и опять плюхнулся в воду. Так он преодолел естественный страх любого живого существа перед большой водой и холодом. Респект. Даже с точки зрения дедушки.