Биеннале современное искусство
В Центре современного искусства "Винзавод" открылась проходящая в рамках Московской международной биеннале молодого искусства "Стой! Кто идет?" выставка "Яблоки падают одинаково в разных садах", призванная наладить отношения преемственности между молодыми художниками и их маститыми коллегами. О пропасти между поколениями задумалась ИРИНА Ъ-КУЛИК.
Молодым художникам, поисками которых занимается биеннале "Стой! Кто идет?", возможно, посчастливится найти заботливых опекунов в виде кураторов и галеристов. Но вот родителей, которыми для них могли бы быть наставники, у них нет в силу почти полного отсутствия учебных заведений, в которых преподавалось бы современное искусство. Куратор Анна Зайцева решила помочь бедным сироткам, придумав проект, в котором шефство над юными дарованиями согласились взять их маститые коллеги, помогавшие близким себе по духу новичкам представить выставочные проекты. Так что не менее интересным, чем знакомство с новыми именами, оказалось то, в ком готовы узнать себя признанные арт-звезды.
Так, классики московского концептуализма Игорь Макаревич и Елена Елагина предложили задуматься о близкой им идее мифологизации отечественной истории двум художникам из диаспоры, обладающим к тому же сходным чувством формы — зрелищной и несколько физиологичной. Недавно приехавший в Москву из Израиля Хаим Сокол представил работы на тему платоновского "Котлована" — ржавые цинковые корыта, в которых копошатся крошечные глиняные человечки. А живущий в Германии Леонид Сохранский создал цикл небольших статуэток Георгия Победоносца, сделанных из чего-то прозрачного, напоминающих недоеденных леденцовых петушков. Фотограф Сергей Братков остановил свой выбор на близкой ему разве что некой внутренней удалью художнице и музыканте Ольге Барковской, авторе самого, пожалуй, безумного произведения на выставке. Это объект "Полет над Москвой", состоящий из остова вертолета, мехов от гармошек и электронной звуковой дорожки с препарированными городскими шумами.
Специальным гостем проекта стал живущий в США основоположник соц-арта Александр Меламид, повторивший свой проект 1993 года. В эфире радио "Серебряный дождь" мэтр описывал представленные на выставке работы, предлагая слушателю выбирать фаворитов на основе одного лишь устного описания. Что было крайне затруднительно. Профессорский голос мэтра, описывающего, например, скульптуры Леонида Сохранского как застывшие сопли динозавра, представлял все работы в равной степени респектабельными, но совершенно непостижимыми. А выбирать молодого подопечного господин Меламид отказался.
Еще большим саботажем идеи протянуть руку помощи новому поколению выглядела "Выставка молодых художников", представленная концептуалистом Юрием Альбертом в залах RIGroup Мультимедийного комплекса актуальных искусств (при поддержке компании MasterCard). Произведения, показанные на этой выставке, сделаны и правда людьми юными: 16-25 лет. Только вот неизвестными их назвать трудно — господин Альберт раздобыл работы художников своего поколения, сделанные в конце 1970-х--1980-е годы. Тут есть "Машина понимания", врубающая мозги зрителя падающим прямо перед его носом молотком, придуманная в 1978 году двадцатидвухлетним Виктором Скерсисом. Автопортрет с черной повязкой на глазу и пространным экзистенциальным объяснением, почему ее надо носить совершенно здоровому человеку,— ныне ставший классикой проект Вадима Захарова. А также подборка короткометражек про Юлия Цезаря, Гамлета, отца Сергия, Павку Корчагина и других, которые на любительскую камеру снимали в московских дворах и квартирах совсем юные "Мухоморы" — Константин Звездочетов, Свен Гундлах, Сергей и Владимир Мироненко и другие.
Сегодня эти кадры дурачащихся на детских площадках лохматых юнцов кажутся исполненными такого же до идиотизма полного счастья, как и, например, ранние съемки битлов. Сравнение с работами сверстников из далеких советских времен нынешним молодым художникам явно не на пользу, тем более что быть молодым сегодня куда легче, чем в годы застоя. Но герои выставки Юрия Альберта выглядят несравненно более свободными. Ведь они сами решали, что это такое, быть молодыми художниками — с большим риском вызвать интерес искусствоведов в штатском, но зато без подсказок моды и масскульта, требований кураторов, соблазна рынка. В современное искусство тогда попадали только настоящие отъявленные творческие беспризорники.