фестиваль театр
В немецком Висбадене прошла традиционная театральная биеннале "Новые пьесы из Европы" — крупнейший фестиваль современной драматургии на континенте. В центре внимания оказались спектакли из маленьких стран. Из Висбадена — РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Фестиваль "Новые пьесы" возник почти 20 лет назад в тогда еще разделенной на восток и запад Европе. Он был задуман режиссером Манфредом Байльхарцем и знаменитым драматургом Танкредом Дорстом как театральный аналог Европарламента: спектакли должны были быть поставлены в той же стране и на том же языке, на котором были написаны. Время прошло, но принцип отбора спектаклей не поменялся. Чемпионат Европы по драматургии по-прежнему проводится без выявления чемпиона, но по принципу встречи национальных команд.
Господам Байльхарцу и Дорсту в последние годы настойчиво советуют отменить строгость соблюдения госграниц, большинство из которых в Европе и так стали виртуальными. Знакомиться уже неактуально: кто хотел, уже познакомился. Теперь многим кажется интересным смешиваться, искать новые сочетания драматургических тем и манер исполнения. Тем более что если пьеса пережила перевод на другой язык, значит, она прошла какой-то отбор. Основатели фестиваля переменам сопротивляются, а мотивируют свое упрямство тем, что, отмени они принцип равного представительства, малые страны на фестиваль не пробьются — будут сплошь французы, немцы, англичане да русские. Ну, может быть, поляки еще.
Словно в доказательство правоты основателей фестиваля на биеннале-2008 малые страны действительно показывали весьма любопытные спектакли — связанные со столь важной для любого общеевропейского мероприятия темой национальной идентичности. Театр NO99 из Таллина показал спектакль под названием ГЭП, то есть "Горячие эстонские парни". На афишах так и значится — Gorjachie estonskie parni. Парням в спектакле действительно позарез нужно быть все время горячими: они стремятся во что бы то ни стало стать отцами.
Дебютной идеей для спектакля режиссера Тийта Оясоо стал тот факт, что эстонцев на земле очень мало — что-то около миллиона. ГЭП, придуманный режиссером и актерами методом коллективных импровизаций, состоит из череды остроумных эпизодов: как молодые мужчины ищут достойных девушек, как знакомятся с ними и т. д. На самом деле режиссер исследует самосознание собственного народа, и персонажи, якобы решая проблему воспроизводства нации, своим спектаклем пытаются выяснить, что еще, кроме страха вымирания, объединяет людей в народ. По жанру это современная фольклорная комедия, так что самоирония помогает театру избежать банального национализма.
Голландский спектакль "Разве я лгу?" режиссера Лауры ван Долрон наполнен уже не иронией, а горькой насмешкой. Правда, и объектом сатиры Театра Северных Нидерландов из Гронингена стали не соотечественники, а американцы. Большую часть спектакля три актера представляют клоунский ремейк некого документального фильма, который зафиксировал акцию, проведенную в одном из маленьких американских городков. Там захотели почтить память жертв холокоста и, чтобы наглядно продемонстрировать друг другу масштаб злодеяний, решили собрать шесть миллионов канцелярских скрепок — по числу уничтоженных фашистами евреев. Жители городка, многие из которых до тех пор и слыхом не слыхивали ни о каком холокосте, проявили изрядное рвение, и собрали не шесть миллионов скрепок, а аж 29. Выписали к себе в гости выжившего в Освенциме престарелого бывшего узника, нашли, купили и привезли вагон, якобы перевозивший жертв.
Три актера устраивают настоящую клоунаду, на пустой маленькой сцене разыгрывая по очереди всех персонажей этого документального фильма. Их задача понятна — высмеять глупость современного социума, в котором память о жертвах превращается в коллективную саморекламу. Но радует даже не столько точность задачи и меткость средств, сколько смелость авторов: наверное, из всех стран Европы только в Голландии и могли решиться сделать такой спектакль. Тема щекотливая, болезненная: шаг влево, шаг вправо, одна неточная интонация — и обвинят бог знает в чем. Поставили бы эстонцы такой спектакль, наверняка бы ничего не получилось, одни обиды со всех сторон. Вот оно, отличие "старых" европейцев от "новых". Удел вторых — свобода докапываться до собственной идентичности. Первые же давно поняли, что до нее все равно не докопаться, так что их удел — свобода вообще.