Гитарист Blondie Крис Стайн ответил на вопросы Бориса Барабанова.
Крис, я с ужасом прочитал, что в этом туре Blondie играют только песни с "Parallel Lines". Может, сделаете исключение для России, вы здесь все же будете в первый раз?
Ну, мы ведь не звери, конечно, сделаем. Для нас не проблема и порядок песен поменять. Не все так жестко.
В этом туре с вами и с Дебби новые музыканты. Как они?
Влились практически без проблем. Группа пребывает в прекрасной форме, я наслаждаюсь каждой минутой этих гастролей.
Вы сейчас часто играете на фестивалях бок о бок с новыми диско-панк-группами, которые фактически копируют Blondie. Как ощущения?
Знаете, я так далек от этого всего. Я-то сам слушаю в основном старое регги, не знаю, что там за окном творится. Ну, да, есть такие команды, это меня никак не угнетает, даже льстит.
Сами Blondie всегда держали нос по ветру и начали играть регги до того, как регги стало большим, среди первых почуяли моду на диско и первыми из белых записали рэп. Кто в группе был интуитивным центром?
Каждый добавлял понемногу. Наш барабанщик хорошо знал поп-музыку, я любил черных исполнителей. Важно было не то, что мы все разбирались в своих любимых стилях, а то, что группа смогла на их основе выработать собственный стиль.
Наверное, для того, чтобы вступить в альянс с Майком Чепменом, Blondie потребовалось мужество, это ведь был разворот от идеалов андеграунда в сторону чистого попса?
Это было тяжело с чисто технической точки зрения. Потребовалось много репетиций, чтобы поймать сам дух этой новой музыки. Спорили много. Интересно, что для Майка это тоже была новая глава, он до той поры не имел ни одного хит-сингла в США. Он не был диктатором, мы учились вместе.
Вы не жалеете о той 15-летней паузе, которая случилась у Blondie с 1983 по 1998 год?
Ни секунды. Что ни делается, все к лучшему. Боюсь даже предположить, во что бы мы превратились, если бы не разбежались тогда, в начале 1980-х, в разные стороны. И уж конечно, не было бы такого замечательного альбома, как "No Exit". Мы вышли с ним на совершенно новую, молодую аудиторию, которой, оказывается, нужна была именно такая музыка.
Моду на воссоединения завели тоже Blondie. Как вам опыты тех, кто последовал за вами, — The Stooges, Television, New York Dolls, Sex Pistols?
Я не слишком слежу за этим. Важно то, что все, кого вы перечислили, распались в свой панк-период и, воссоединившись, продолжили с этой же точки. Blondie все же успели сделать кое-что еще.
Что вы чувствуете, когда пресса объявляет какую-нибудь очередную певицу "новой Дебби Харри"?
Ну, конечно, Дебби уникальна и неповторима. Хотя мне нравится Мадонна, кое-что из ее песен было вполне ничего себе. Ширли Мэнсон из Garbage? Почему бы и нет? Но вы не можете себе представить, что творилось, когда появилась Дебби. Люди на самом деле не могли найти слов, чтобы объяснить, насколько она не была похожа ни на кого другого.
В прошлом году Blondie сыграли концерт в поддержку нью-йоркского клуба CBGB, который выставили на продажу, в это же время шла кампания в поддержку клуба Tonic. Тем не менее клубы закрывают, это происходит и в Нью-Йорке, и в Лондоне, и в Санкт-Петербурге. Неужели в наше время мнение музыкантов ничего не значит?
Без сомнений, музыка сейчас далеко не та сила, какой она была в 1960-е. Рок-н-ролл стал фоном для жизни. Он звучит в рекламных роликах, в "Макдональдсе", везде. Его не нужно специально искать сейчас, как было, когда я рос. Рок-н-ролл сам тебя находит. Говоря конкретно о том, что происходит с клубами... Все это — часть экономики. Администрация Буша конкретно оттрахала Америку, и отголоски этого траха слышны в самых разных областях. Мы уже отстаем от Китая лет на 20, о чем тут еще говорить. Думаю, надо потерпеть. Лет через десять все вернется на круги своя. Как любой нормальный человек, я возлагаю большие надежды на Барака Обаму. Надеюсь, он победит. Это изменит отношение к Америке во всем мире, а сейчас оно — не самое позитивное.
Крис, я все же не могу не спросить, как такое возможно: женщина отдает мужчине все, что у нее есть, буквально спасает его от смерти, а потом они расстаются.
К этому все шло. Мы и вправду много чего прошли вместе, и наркотики там были, и болезни... Но расставание было очень естественным. Это дела давно минувших дней. Мы с Дебби остаемся близкими друзьями. При этом у меня есть жена и двое детишек, трех и пяти лет. А мне — под 60. Вот о чем стоит говорить.