В Мюнхене проходит большая выставка молодого европейского искусства — "Европа-94". В ней участвует довольно много художников из России, и практически каждый из них так или иначе стал звездой выставки.
"Европа-94" организована пятью мюнхенскими галереями, которые не входят в галерейный истеблишмент этого города, и носит отчасти полемический характер. Одна из ее целей — противопоставить свою позицию консервативному вкусу мюнхенской публики и приблизить город к современным тенденциям европейского арт-мира, к тому, что происходит на площадках таких "авангардных" городов, как Кельн, Берлин и Франкфурт.
Выставка (в ней участвует 88 художников из Германии, России, Англии, Франции, Болгарии и других стран) устроена в помещении Munich Order Center — выставочном центре потребительских товаров, фактически — крупном универмаге. На трех его этажах развернуты выставки, неуловимо напоминающие магазины. Каждому автору было отведено по комнате площадью примерно в 35 м2. Зал получен устроителями бесплатно, и акция носит некоммерческий характер, хотя по своей структуре очень похожа на художественную ярмарку.
Практически все работы русских участников выставки имели успех, по крайней мере у прессы. Лариса Звездочетова с мозаичными кичевыми ковриками, Вадим Фишкин с "космической" инсталляцией "Между Марсом и Венерой", Антон Ольшванг с монументальными шкафами, на которых выгравированы кладбищенские фото, группа "Медгерменевтика" с их, как всегда, загадочной инсталляцией "Телеграфные столбы в раю", да и многие другие, — все были замечены. Правда, журналисты немного недоумевали, где у русских ирония, а где серьезность, слегка стесняясь собственной непонятливости.
Сильнейшее удивление публики (а это есть самое сильное чувство, на которое может рассчитывать сегодня художник, забывший и думать о зрительской любви) вызвали Мартынчики — Светлана Мартынчик и Игорь Степин. После выставки в галерее Фельдмана в Нью-Йорке они были готовы к европейскому триумфу. Правда, и в Нью-Йорке, и в Мюнхене их воспринимают как некую диковинку, но это — беда (или удача) многих русских участников. Мартынчики особо удивительны — не каждый день встретишь огромный мир (слово "инсталляция" тут, пожалуй, не подойдет) из пластилиновых человечков, их жилищ, пальм, кораблей, домашней живности и утвари, который не просто любовно и терпеливо сотворен авторами, но, что еще более поразительно, им известны мельчайшие подробности биографии каждого персонажа, так что это не столько пластическое, сколько литературное или мифологическое целое.
Многие русские участники показали на выставке своего рода аттракционы. Бесспорным гвоздем выставки стал масштабный объект Алексея Беляева и Кирилла Преображенского — "Самолет Бойса", сделанный из валенок, одновременно абсолютно русских и совершенно бойсовских — великий немецкий авангардист, как известно, предпочитал всем материалам серый войлок. Этот самолет лаконичен, как крылатое слово. К тому же эта инсталляция дает Западу ответ на вопрос, который волнует его больше всего, — каково представление русского художника о своей национальной традиции и как он видит мир западный. Так что бешеный успех этой работе был обеспечен.
На конференции, сопровождавшей "Европу-94", галеристы, критики, художественные администраторы пытались совместными усилиями решить, что же делать дальше. Сенсацию сумел произвести киевский критик Константин Акинша, который темпераментно пропагандировал современное украинское искусство, в частности, группу "художников-мазохистов" из Львова (где, как известно, родился бессмертный Леопольд Захер-Мазох). Новый куратор российского павильона на Венецианской Биеннале Виктор Мизиано продемонстрировал свою (в целом) удовлетворенность московской художественной жизнью, главный недостаток которой он увидел в излишней активности галерей — они устраивают слишком много выставок в отсутствие новых имен и тенденций.
Немецкие критики отнеслись к выставке несколько сдержанно: показалось, что обещаний было больше, чем результатов. Вспоминали "Европу-79" в Штуттгарте, на которой были такие звезды, как Энцо Кукки и Тони Крэгг. Про "Европу-94" они написали — "не то". Но русские участники остались довольны, и прежде всего потому, что это мероприятие не было похоже на Гамбургскую ярмарку в декабре прошлого года, устроенную специально для Восточной Европы. Гамбург был многими с обидой расценен как гетто. "Европа-94" дала возможность русским участникам почувствовать себя не просто равными, но первыми среди равных. Правда, в самом мероприятии — и в его духе, и в организации — было нечто молодежно-студенческое, а наши художники и галеристы хоть и стремятся в европейский контекст, но только во "взрослый" и столичный. В ожидании попасть в него они готовы терпеть несовершенство организации, но лишь до тех пор, пока их надежды остаются реальными.
ПАВЕЛ Ъ-БОРИСОВ
Ъ хочет предложить вниманию читателей свидетельства очевидцев — весьма заметных людей в московском художественном мире. По тому, что запомнилось директору Института современного искусства Иосифу Бакштейну и одному из самых известных московских галеристов Марату Гельману, можно судить не только о выставке в Мюнхене, но и о характере их художественных предпочтений.