Премьера опера
Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко показал последнюю премьеру сезона — оперу Антона Рубинштейна "Демон". Не пользующуюся популярностью в театрах, но хорошо известную по проникновенным ариозо главного героя и хрестоматийным хорам оперу поставил петербургский драматический режиссер Геннадий Тростянецкий. Результат его работы оценивала ЕЛЕНА Ъ-ЧИШКОВСКАЯ.
Опера обязана сценическим долголетием скорее мастерству первых исполнителей заглавной партии (Иван Мельников, Готфрид Корсов, Павел Хохлов, наконец, Федор Шаляпин), нежели совершенству музыки — проходных, скучных и порой затянутых до зевоты мест в "Демоне" предостаточно. Геннадий Тростянецкий решил исправить это обилием внешнего действия. Главная сценографическая находка (художник Семен Пастух) — круглая площадка в середине сцены, над которой простирается черный навес в виде крыльев летучей мыши. В этом круге (благодаря мимансу, изображающему свиту Демона и Ангела, он вызывает настойчивые ассоциации с выступлением Димы Билана на недавнем "Евровидении") и за его пределами все время что-то происходит, причем режиссер не проводит пространственных границ между миром реальным и фантастическим.
В сцене, когда Синодал (Алексей Долгов) на фоне уснувшего войска поет лирическое ариозо "Ноченькой темною", рядом с ним с одной стороны бурно жестикулирует Демон (Дмитрий Степанович), а с другой — призрак Тамары (Наталья Мурадымова). Молодому воину требуется немало усилий, чтобы не замечать надоедливых духов. Жениху княжны в этой постановке вообще не везет: когда его мертвого привозят на свадебный пир (почему-то не на похоронных дрогах, а на карусельной лошадке), Тамара, играя отчаяние, долго перекатывает тело по полу. До того долго, что в конце концов мертвому Синодалу это, видимо, надоедает: он встает и уходит в просвет, открывшийся в черном полотне задника. Показательна и финальная дуэтная сцена, в которой соблазнение Тамары становится делом маловозможным, ибо происходит в присутствии третьего лица, Ангела (Елена Максимова), который назойливо охраняет деву, нарезая вокруг нее круги.
Обилие самых разнообразных и очень ярких костюмов, придуманных Галиной Соловьевой, и вовсе наводит на мысли о каком-то розыгрыше во время карнавала. Ибо здесь есть и люди в черных балахонах с венецианскими масками вместо лиц (инфернальные силы), и католические монашки, и воины, которым самое место в массовке "Властелина колец", и грузинские женщины в духе товстоноговской "Ханумы", и джигиты, словно срисованные с гайдаевских кунаков.
И вся эта пестрота красок и обилие передвижений не спасают от статики. В шаблонно романтическом образе Демона на протяжении двух часов ничего не меняется. Зло в его лице не могущественно, не страшно и совсем не обаятельно. Впрочем, и Тамара ему под стать — пустышка, свободная от каких-либо душевных движений. Но если статный Дмитрий Степанович, затянутый в черное, смотрится недурно, то Наталье Мурадымовой, певице фактурной, но отнюдь не хрупкого сложения, почему-то никто не объяснил, что грузинской княжне не пристало скакать по сцене как сельской простушке. Претензии к драматическим режиссерам, берущимся ставить оперу, практически всегда однотипны: не постигнув глубинного смысла музыкального текста, они выдумывают собственную концепцию, не всегда рифмующуюся с композиторским замыслом. Но еще хуже отсутствие режиссерской концепции в принципе.
Музыкальной составляющей повезло больше. Хотя нельзя сказать, что вокальные работы были на сто процентов удачными, уровень певцов вкупе с очень умным, чутким и образным оркестром (дирижер Вольф Горелик) и крепким хором спасали от ощущения полного краха. Дмитрий Степанович исполнял знаменитые ариозо, щеголяя отчетливо шаляпинской интонацией. Правда, справляться с баритоновой партией, слишком высокой и неудобной для его великолепного баса, певцу было заметно тяжело. Голосу Натальи Мурадымовой не хватило прочувствованной лиричности и разнообразия оттенков. Наиболее убедительно выступил в этот вечер тенор Алексей Долгов — один из немногих в этой постановке, кто сумел вдохнуть в своего персонажа жизнь и при этом безукоризненно справился с вокальной партией.