На американских выборах, предстоящих в День народного единства России, сенсация уже состоялась. В финал президентской гонки вышли два претендента, которых никто не считал фаворитами на старте и которые явно не вписываются в канон "идеального кандидата в президенты". Семидесятилетний ветеран противостоит чернокожему.
Секрет успеха Обамы прост. Фактически он сказал Америке: "Маккейн будет лучше Буша (хуже быть трудно), Клинтон подкрутит колесики разболтавшейся государственной машины — но только я смогу сделать американскую политику реально другой". На подобные призывы Америка откликается редко — и только в условиях катастрофического падения популярности сидящей в Вашингтоне администрации. Сейчас этот кризис доверия настолько силен, что даже у республиканцев победил "нарушитель спокойствия" в собственной партии, который свою репутацию завоевал не столько на поддержке действующего президента, сколько на возражениях ему.
Обама — феноменальный публичный политик. Он настолько идеально попал в настроение антибушевской Америки, что пробудил к политической активности тех, кто обычно не ходит голосовать. Он опережал Хиллари Клинтон в борьбе как за самых бедных (кому неуютно в "бушевской экономике"), так и среди зажиточных избирателей. Но зато его труднее принять традиционному американскому избирателю — со средним доходом, из глубинки. Именно такие голоса чаще брала Хиллари. Был бы у демократов эдакий кандидат "Барак Хиллари", совмещающий достоинства обоих,— от Маккейна на выборах мокрого места бы не осталось. Однако не секрет, что Обама уязвим с многих сторон, и отнять у него колеблющихся избирателей Маккейн вполне способен.
Вопрос, кто из двух "финалистов" лучше для России, лишен смысла. Правильнее спросить, какие риски несет для российско-американских отношений приход каждого из них в Белый дом. Конечно, оба будут действовать в рамках тяжелой, но вполне компетентной американской бюрократической машины, которая оставляет президентам не столь широкий коридор возможностей. Конечно, и Маккейну быстро расхочется исключать Россию из "большой восьмерки", и Обаме никто не даст вывести войска из Ирака или встречаться тет-а-тет с иранским президентом Махмудом Ахмади-Нежадом. Но личность президента особенно важна именно во внешней политике. Маккейн — родом из холодной войны и демонстрировать силу умеет только жесткостью. Обама же, как новичок в большой вашингтонской политике, будет зависеть от всего внешнеполитического бомонда и бояться шагов, которые этот бомонд расценил бы как рискованные. Правда, именно Маккейну как "ястребу" простили бы сближение с Россией, как президенту Никсону в свое время простили поездку в коммунистический Китай. В свою очередь, именно Обама, как человек с исключительным чутьем на общественный запрос, мог бы пойти на радикально новые договоренности. Условие только одно: нужно, чтобы у следующего американского президента появился серьезный стимул переосмыслить отношения с Москвой. Шанс на это есть, и он в руках России.