Уважаемая редакция!
С интересом прочел в N 13 рассказ о заседании Тверского суда г. Москвы по иску Юрия Лужкова к вашему издательскому дому. И решил написать о своей проблеме, поскольку встретил в статье до боли знакомое имя.
В нашем доме 5 по улице Фадеева создано товарищество собственников жилья (ТСЖ). Московская исполнительная власть активно продвигает идею создания товариществ с целью передать им все заботы о жилой недвижимости, включая капитальный и текущий ремонт и расходы на управление. Возложить на жильцов такие расходы означает резко повысить квартирную плату. При существующих пенсиях и зарплатах бюджет среднего москвича такой нагрузки не выдержит. Тем более при постоянно растущей стоимости коммунальных услуг и ее грядущем резком повышении. Для содержания дома в должном порядке необходимы дополнительные финансовые источники. Нужно их найти, и мы нашли. В доме есть подвальные помещения, в которых размещены коммуникации и оборудование, предназначенные для обслуживания всех помещений дома. Их коммерческое использование позволило бы ТСЖ разрешить все возникающие финансовые вопросы.
Такие помещения нормативным документом (СНиП 31-01-2003), обязательным к применению на всей территории Российской Федерации, определяются как технический этаж. По прямому указанию российского законодательства эти помещения входят в общую долевую собственность собственников квартир дома. По федеральному закону N122-ФЗ права на общую долевую собственность регистрируются в государственном реестре недвижимости вместе с правом на приватизируемую квартиру и отдельной регистрации не подлежат. В доме в период с 1992 по 2000 год приватизировано 90% квартир. Но в период с 2001 по 2003 год подвальные помещения были повторно незаконно зарегистрированы уже как собственность города. Российское законодательство запрещает повторную регистрацию.
После обнаружения захвата подвальных помещений и отчуждения их из общей долевой собственности общее собрание жильцов дома (собственников квартир) постановило и поручило правлению ТСЖ предпринять все необходимые действия по их возврату. На неоднократные обращения в Тверскую управу, префектуру ЦАО, департамент имущества г. Москвы, Федеральную регистрационную палату по Москве с требованием аннулировать незаконную регистрацию и вернуть неправомерно отчужденные помещения поступали формальные отказные ответы, написанные практически под копирку. Эта переписка продолжалась почти два года. На обращение лично к мэру Москвы Ю. М. Лужкову мы получили два ответа.
В первом сообщалось об отсутствии законодательных нормативов по возврату помещений и предлагалось обратиться в суд. Во втором письме аппарат мэра информировал нас, что в связи с поставленными нами вопросами 22 мая 2007 года правительство Москвы приняло постановление N 398-ПП "О программе поддержки и развития товариществ собственников жилья...".
В постановлении говорится об имеющихся многочисленных фактах незаконного отчуждения имущества, о необходимости "принятия мер по возврату неправомерно изъятых помещений общего имущества в многоквартирных домах...", о "создании условий для возникновения дополнительных (внебюджетных) источников финансирования деятельности ТСЖ по управлению многоквартирным домом, содержанию и ремонту (включая капитальный) общего имущества" и многое другое, крайне необходимое для ТСЖ.
Прошел год после выхода постановления. Ни одному ТСЖ не возвращены незаконно отчужденные помещения и не разработана система мер по возврату. Ни один пункт шестнадцатистраничного постановления не выполнен.
Спустя три месяца после выхода постановления, убедившись в его декоративности, собственники жилых помещений дома по улице Фадеева, 5 подали исковое заявление в Тверской районный суд г. Москвы. Наше дело было принято к рассмотрению федеральным судьей Федосовой Т. А. (вот оно — знакомое имя!).
В нашем исковом заявлении было дано исчерпывающее законодательное и документальное обоснование исковых требований. Рассматривалось наше дело около восьми месяцев, что в четыре раза превышает срок, установленный законом. Судья за это время провела девять заседаний. На протяжении всего процесса ответчиками не было предъявлено ни одного законодательно обоснованного довода, подтверждающего законность регистрации помещений, им также не удалось опровергнуть доказательства, предъявленные истцами. Возражения ответчиков представляли чисто эмоциональную реакцию на иск. На девятом заседании судья наконец огласила решение. Тихим, невнятным голосом она сообщила, что в иске отказано и аргументы отказа будут изложены в письменном решении. Закон определяет максимальное время, необходимое для написания судьей аргументированного решения, в пять дней. Мы смогли получить его почти через месяц.
Конечно, нас интересовала мотивировочная часть решения.
Гражданский процессуальный кодекс (ГПК РФ) указывает, что "в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд".
Как же мотивирует суд решение, вынесенное именем Российской Федерации? Никак! Судья просто пишет: "Истцами каких-либо доказательств, подтверждающих недействительность регистрации права собственности г. Москвы на спорные нежилые помещения, а также ничтожность договоров аренды в судебное заседание представлено не было".
Судья пишет: "Ссылки истцов в обоснование заявленных исковых требований на ст. 209, 212, 246, 253, 289, 290 ЖК РФ, ст. 35, 145 ЖК РФ судом признаны несостоятельными". Статей под номерами с 209 по 290 в Жилищном кодексе нет. Последняя статья ЖК РФ имеет номер 165. Согласимся: ссылки на статьи закона, существующие только в воображении судьи, несостоятельны. Солидарны с судьей, что несостоятельна ссылка и на статью 35 ЖК РФ, регламентирующую выселение гражданина, нарушающего правила общежития.
Разумеется, истцы не ссылались на указанные судьей статьи. Требования истцов основаны на положениях статей 209, 212, 246, 253, 289, 290 Гражданского кодекса РФ, статей 36, 37, 134, 135 Жилищного кодекса РФ, п. 16 постановления Верховного совета РФ N3020-1, статей 19 п. 1, 20 п. 1, 23 п. 2, 24 п. 1, 2, 31 п. 1, 2 закона N122-ФЗ, на постановлениях правительства РФ N491 и правительства Москвы N398-ПП.
ГПК РФ обязывает судью указать доказательства, на которых основаны выводы суда, привести доводы, по которым отвергнуты доказательства истцов. Если бы суд следовал указаниям закона, то грубейшие ошибки заключений и выводов тотчас же обнаружились бы. Но он себя такими мелочами не утруждает.
В московских судах рассматривалось множество исков к департаменту имущества г. Москвы, связанных с незаконным отчуждением помещений. Практически все иски были законодательно обоснованы. Практически по всем искам районными судами г. Москвы вынесены отказные решения, противоречащие законам Российской Федерации. Практически все кассационные жалобы отвергнуты. Почему?
Потому что московскому департаменту имущества опасен даже один процесс, выигранный подателями исков, ведь это может стать прецедентом и грозит цепной реакцией исков по всей Москве. Потому что, если решать по закону, придется отдать жителям Москвы, этим "жлобам и халявщикам", все отчужденное у них имущество, а также доход от его эксплуатации.
Поэтому департамент имущества всегда выступает активным оппонентом таких исков и априори не приемлет никаких доказательств и доводов.
Возникает вопрос: почему в нашей стране судьи в своих решениях позволяют себе до наглости неуважительно обращаться с законами своего государства?
Почему тысячи граждан России ищут правду в Страсбургском суде, не находя ее в отечественном? Не потому ли, что, как сказал сатирик, Фемида у нас хоть и с повязкой на глазах, но своего от чужого на ощупь и на слух всегда отличит?
Кто мне объяснит, почему в XIX веке российский суд оправдал Веру Засулич за покушение на убийство градоначальника Петербурга Ф. Ф. Трепова, а почти через полтора века российский судья Т. А. Федосова осудила издательский дом "Коммерсантъ" за то, что он публично указал на совпадение мнений по одной проблеме мэра Москвы Ю. М. Лужкова и его жены — предпринимательницы Е. Н. Батуриной? Когда российский суд был более справедлив и независим?
Правосудие — одно из основных достижений культуры человечества. Суды — это совесть государства. У государства, чьи судьи, цинично попирая его законы, в угоду чиновникам исполнительной власти выносят неправовые судебные решения, нечистая совесть.
От редакции. Уважаемый господин Лагранский! Прочитав Ваше письмо, мы решили более внимательно изучить мотивировочную часть решения Тверского районного суда и по нашему делу. С этим выдающимся текстом можно ознакомиться на стр. 32
Критерий перемен
Долгие дискуссии о судьбе высшей российской власти наконец разрешились в соответствии с наиболее простым и вместе с тем наиболее конституционным сценарием, в который многие не очень верили. Не получилось третьего срока. На место В. Путина встал Д. Медведев. В глазах мирового сообщества это, бесспорно, знак того, что Россия принадлежит к заветному кругу "цивилизованных" стран, в которых политическая игра идет по неким "демократическим правилам". Сказать, однако, что нет настораживающих уже сейчас моментов в совершившейся смене власти, нельзя. Слишком большие силы слишком много теряют с приходом нового президента. И это, кстати, не зависит ни от каких договоренностей и ни от какой доброй воли участников политического сценария смены президентов. Обострение отношений с Грузией, новый виток конфликта с Киевом вокруг Крыма, жесткие силовые действия властей в отношении митингов и демонстраций — все это приходится на период, предшествующий инаугурации нового президента. Бесспорно, есть люди, которые хотели бы продемонстрировать миру, что с его приходом ничего не изменится. Вместе с тем в смену власти в Кремле инвестированы большие ожидания общественности как внутри страны, так и за ее пределами. Это прежде всего ожидания, связанные с надеждами на либерализацию политики Кремля.
Российское общество устало от демагогической трескотни, сопровождающейся правовым беспределом силовиков, повсеместным ростом насилия, которое, в первую очередь исходя от государства, провоцирует ответную реакцию в наиболее нестабильных слоях российского общества. Обнадеживающе прозвучали слова Д. Медведева о его намерении восстановить верховенство закона. Вопрос лишь в том, насколько это реально, насколько могущественные силы, привыкшие к безнаказанности, которые желали бы сохранить контроль над ситуацией в России, позволят новому хозяину Кремля что-то изменить.
Наиболее опасным сценарием стала бы "либерализация" внешней политики России, сопровождающаяся "закручиванием гаек" внутри страны. При таком раскладе мир получил бы Россию, к удовольствию Запада отказавшуюся от великодержавных амбиций, послушно выстроившуюся в фарватер США, сдавшую своих пока еще остающихся немногочисленных союзников... Короче говоря, мир получил бы Россию, принявшую сценарий "однополярности". А внутри страны продолжилось бы подавление инакомыслия, пресечение любых поползновений восстановить гражданское общество, охота на экстремизм и тому подобные "прелести". Не нужно быть аналитиком, чтобы понять губительность такого расклада для страны. Прежде всего потому, что дисбаланс "либерализма" снаружи и "автократизма" (пользуясь выражением Бжезинского) внутри с неизбежностью ведет к коллапсу системы.
В России сегодня сформировалась устойчивая и показательная "группа риска" (в политическом смысле!). Это российские мусульмане. Именно против них проводится основная масса спецопераций, именно они по сфабрикованным обвинениям сотнями сидят по российским зонам. Именно их книги запрещают суды по первому представлению местных прокуратур и с подчеркнутым игнорированием позиций экспертов... На Северном Кавказе администрации некоторых республик вообще ведут необъявленную войну против собственной молодежи, в первую очередь против верующих мусульман, которые на жаргоне силовиков получили кодовое обозначение "молящиеся". Мусульмане чувствуют себя в современной России гражданами второго сорта. А возможно, и вообще "негражданами", во всяком случае, их положение хуже, чем у многооплакиваемого русскоязычного меньшинства в странах Балтии.
После инаугурации президента Д. Медведева каждый демонстративный акт насилия, совершенный против мусульман, превращается в некий сигнал, посылаемый обществу: новая власть не может изменить сложившуюся ситуацию, насилие будет продолжаться. В ряду таких сигналов стоят и новые, совсем свежие запреты на книги, расширившие список "запрещенной литературы" до 120 наименований, и такие отвратительные акты, как избиение в метро тремя бритоголовыми молодчиками женщины в мусульманском платке (кстати, первая фраза следователя, пришедшего к ней в больницу, была: "Постарайтесь вспомнить, может быть, вы упали?"). Мусульмане нужны как жертва, как образ врага именно тем, кто не приемлет никаких демократических перемен, никакого свежего воздуха в России. Корпоративная бюрократия, к настоящему моменту узурпировавшая практически весь властный ресурс, нуждается в подстегивании самой себя и в постоянной мобилизации общественного внимания к некой угрозе. Российские мусульмане идеально подходят на эту роль: "враг среди нас, он с виду похож на нас, но по сути не имеет с нами ничего общего!" Беспроигрышный миф в формате Стругацких... Это дает бюрократии суррогат идеологии, которую она не может иметь реально. Ненависть к мусульманам давно стала "национальной идеей" люмпенов в высоких креслах. Поэтому именно по положению мусульман в ближайшее время можно будет судить о том, совершаются ли в российской реальности какие-то перемены в сторону очеловечивания общественного климата. До тех пор, пока радикально не изменится политический подход к этой части российского общества — многомиллионной, международно-влиятельной и обладающей могучим человеческим потенциалом,— нельзя будет поверить в то, что новое президентство оправдает возлагаемые на него смелые ожидания.