В Латвии вчера завершились саммит и бизнес-форум балтийских государств. Ключевой темой мероприятий стала энергетическая политика Москвы в отношении ЕС и стран Балтии в частности. Наиболее жаркие споры вызвал проект Nord Stream, который мужественно защищали первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов, топ-менеджеры "Газпрома", а также примкнувшие к ним немецкие чиновники и бизнесмены. Как убедился в Риге корреспондент "Ъ" АЛЕКСАНДР Ъ-ГАБУЕВ, свой энергетический диалог Россия и Европа ведут на разных языках.
Трудности перевода
Нынешний, седьмой по счету балтийский саммит заметно отличался от предыдущих. Если раньше главы правительств заседали в закрытом режиме, то на этот раз организаторы позаботились о максимальной публичности.
— Первый раз политический саммит открыт как для делового сообщества, так и для СМИ, и впервые параллельно организован бизнес-форум,— отметил один из организаторов форума Александр Шенкман.— Главной задачей было создать площадку, где представители России и ЕС могли бы спокойно обменяться мнениями.
Форум в Риге давал им возможность обсудить накопившиеся проблемы за три недели до начала саммита Россия--ЕС в Ханты-Мансийске.
Главы делегаций всех 11 стран Балтийского совета по очереди выступали и по-английски рассказывали о том, как решить проблемы региона. Тон дискуссии задал премьер Дании Андерс Фог Расмуссен, назвавший вопрос энергетической безопасности одним из ключевых для балтийских стран. Следующие ораторы в общих словах развивали мысль датского премьера, пока очередь не дошла до Игоря Шувалова. Он с порога заявил, что намерен говорить по-русски, поскольку большая часть аудитории этот язык поймет. Начал первый вице-премьер с того, что многие российские бизнесмены готовы осуществлять инвестиции в Балтийский регион, и правительство РФ готово им помочь.
— Но хорошо ли мы друг друга понимаем? — задался неожиданным вопросом господин Шувалов и тут же дал на него ответ: — Нет. С обеих сторон существует большое недоверие.
Игорь Шувалов привел в пример Германию, с которой Москва наладила "необходимый политический диалог, создавший условия для взаимного инвестирования".
— По вопросам энергобезопасности мы ведем диалог именно с Германией. Мы считаем, что это тот партнер, который может быть для нас абсолютно надежным и может обеспечивать надежность в рамках ЕС,— сказал первый вице-премьер.
Вопросы, почему президент РФ Дмитрий Медведев первой из европейских столиц посетит Берлин (см. материал на стр. 9) и почему в Ригу вслед за Ангелой Меркель не приехал премьер РФ Владимир Путин, отпадали сами собой.
Тема энергобезопасности, похоже, задела первого вице-премьера за живое:
— Мы повторяем и будем повторять: Россия является самым надежным поставщиком энергоресурсов в мире. Мы слышим упреки в том, что Россия использует энергетику в качестве политической дубины. Это не так! Не бойтесь России!
Под конец Игорь Шувалов рассказал о плане-2020 и объявил, что через 12 лет Россия намерена предложить миру "новое качество ценностей". Некоторые участники тут же продемонстрировали желание воспринять эти ценности.
— Позвольте и мне тогда выступить по-немецки, раз уж господин Шувалов говорил по-русски,— заявил госминистр ФРГ по делам Европы Гюнтер Глос.
Тут же стало ясно, что авансы, которые первый вице-премьер РФ только что дал политическому диалогу с ФРГ, оказались не напрасны.
— Потребности Европы в энергии будут расти по меньшей мере до 2050 года, поэтому Европе нужен газ. И если мы хотим снизить выбросы углекислого газа, наши потребности надо удовлетворять именно за счет российского газа,— уверял Гюнтер Глос.— И даже если таким образом мы увеличиваем зависимость от одного поставщика, мы должны это просто принять.
Затем германский министр обрушился с критикой на проект Nabucco, конкурирующий с лоббируемым Москвой "Южным потоком", назвав его "недоразвитым". Основную же часть выступления Гюнтер Глос отвел проекту Nord Stream.
— Некоторые страны и политики в Балтийском регионе выступают против этого проекта. Именно поэтому я вижу нашу задачу в том, чтобы устранить все недоразумения.
Первым делом он постарался убедить слушателей в том, что Nord Stream является не российско-немецким госпроектом, а частным делом коммерческих компаний, выступающих акционерами трубы. После этого Гюнтер Глос взялся доказывать, что любые альтернативные наземные маршруты по земле обошлись бы намного дороже.
— Да компрессорные станции, которые обслуживали бы такой газопровод, в год потребляют столько же энергии, сколько вся Эстония! — воскликнул Гюнтер Глос, обращаясь к эстонскому премьеру Андрусу Ансипу.
После такой демонстрации даже представлявший Польшу госсекретарь по делам евроинтеграции Миколай Довгилевич вынужден был заговорить по-русски, чем заслужил удивленную улыбку Игоря Шувалова. Впрочем, этим дело и ограничилось, по напряженным лицам премьеров, покидавших зал заседаний, было понятно, что в добрые намерения Москвы и Берлина они не очень-то поверили.
Газовый задел
Не менее жаркой получилась и энергетическая дискуссия в рамках бизнес-форума. Ее открыл президент Латвии Валдис Затлерс, заявивший, что "ЕС нужна единая энергетическая политика". Мысль президента развил министр экономики Латвии Каспарс Герхардс, который призвал Европу "противостоять увеличению зависимости от поставщиков энергии".
— Для этого нам важно понять, какова будет энергетическая стратегия России на ближайшие десятилетия,— сказал он.
После этого всем стало ясно, о каком поставщике идет речь.
Защищать российские интересы тут же взялись представители E.ON и BASF, являющихся акционерами проекта Nord Stream. Выгоды для Европы от реализации этого проекта ярче всех расписал финансовый директор Nord Stream AG Пол Коркорэн (см. интервью).
Вступать в полемику с ними никто не стал, все ждали выступления зампреда правления "Газпрома" Валерия Голубева. Его появление на форуме стало одним из самых обсуждаемых событий. Представители Еврокомиссии в кулуарах рассказывали, что приезд "такого человека" показывает всю серьезность намерений "Газпрома" в отношении Прибалтики. Западные же журналисты в основном повторяли магическое слово "КГБ" (до своего прихода в "Газпром" господин Голубев успел поработать в органах госбезопасности, а заодно и в мэрии Санкт-Петербурга).
На заседание энергетической секции зампред правления газового гиганта опоздал (он прилетел в Ригу из Ашхабада), а потому появился перед слушателями лишь под вечер. Хотя все выступавшие до него говорили по-английски, Валерий Голубев перешел на русский и сразу дал понять слушателям масштаб той силы, с которой они имеют дело:
— Россия имеет выход к Балтийскому морю, поэтому является частью этого клуба, хотя противоположная сторона заканчивается на берегах Тихого океана.
Господин Голубев четко обозначил, что у России свое понимание энергетической безопасности: она настаивает на заключении долгосрочных контрактов с формулой цены, которая отражает рост общемировых цен на энергоносители. Кроме того, Москва уделяет особое внимание контролю над транспортными маршрутами. В этой связи он рассказал о достоинствах проекта Nord Stream. Главным из них, по мнению зампреда правления "Газпрома", является следующее:
— Проект позволяет поставить газ от производителя непосредственно к потребителю без всяких транзитных территорий, порою сложных в политическом аспекте.
После выступления Валерий Голубев пояснил эту мысль специально для "Ъ". Пояснение получилось развернутым:
— Политические процессы, происходящие на транзитных территориях, часто непрозрачны. Это связано с тем, что транзитным странам, вроде Украины, не хватает демократичности в их развитии. Для некоторых стран тарифы на транзит становятся объектом политических манипуляций. Злого умысла в проекте Nord Stream нет. Ему зачем-то начали придавать политическую окраску, хотя это экономический проект. Производитель и покупатель сами влияют на цену газа, сами определяют доходность и сами несут транспортные расходы, не делясь этим ни с кем по пути.
После этого объяснения за визит Дмитрия Медведева в Германию можно быть спокойным: Москве и Берлину есть что делить, причем с выгодой друг для друга. А вот в успехе саммита Россия--ЕС в Ханты-Мансийске уверенности нет. Ведь в политике ЕС право полноценного голоса имеют даже те страны, с которыми в газовом бизнесе делиться, похоже, не принято.