анализирует руководитель арбитражной группы "Ъ" Ольга Ъ-Плешанова
На прошлой неделе я попыталась разобраться в конфликте вокруг австрийской компании Marta Holding GmbH, основным владельцем которой считает себя российский бизнесмен Георгий Трефилов (он же основной владелец российского холдинга "Марта"). Конфликт возник из-за того, что два российских соучредителя Marta Holding, среди которых был и господин Трефилов, передали свои доли третьему совладельцу компании — Питеру Дитенбергеру. По мнению россиян, передали в управление, но не смогли получить обратно и обратились в австрийский суд.
В заявлении говорится о том, что доли передавались по "фидуциарному соглашению". Не поняв, что стоит за этим названием, я позвонила немецкому юристу. Он объяснил, что в Австрии такое соглашение могло предусматривать передачу долей не только в управление, но и в собственность. А то, что господин Дитенбергер оказался в итоге зарегистрирован в реестре Торгового суда Вены как единственный участник Marta Holding, свидетельствует скорее о том, что он оказался полноправным владельцем долей.
Это не первый случай, когда вывод бизнеса из-под российской юрисдикции оборачивается для бизнесменов неприятностями. 5 марта арбитражный суд Москвы признал недействительным решение совета директоров ЗАО "КМ Инвест" о продаже 2% акций ГМК "Норильский никель" и 7,4% акций ОАО "Полюс Золото". Решение было принято с учетом акционерного соглашения совладельцев "КМ Инвеста" Михаила Прохорова и Владимира Потанина, заключенного по английскому праву. Но суд решил дело по российским законам.
Вопрос о бегстве российского бизнеса за рубеж из-за неудобства правовой системы (прежде всего корпоративного права) обсуждался еще два года назад на встрече главы ВАС Антона Иванова с юристами крупнейших компаний. Господин Иванов тогда признал, что в России необходимы заимствования из более гибкой правовой системы Англии и США. В российском законодательстве действительно нет таких понятий, как траст (позволяет передать часть полномочий доверительному собственнику, сохранив при этом титул на имущество) или акционерное соглашение.
Реформой корпоративного законодательства правительство занимается уже несколько лет. Законопроект "О реорганизации коммерческих организаций", упрощающий слияния, присоединения, в прошлом году вносился в Госдуму, но был отозван. В конце прошлого года МЭРТ подготовил проект изменений в законодательстве в части регулирования крупных сделок, сделок с заинтересованностью и аффилированных лиц. Проект, по сути, меняет систему контроля в компаниях, но недавно совет при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства потребовал концептуальной переработки. Сейчас в правительстве находится еще один законопроект, позволяющий заключать акционерные соглашения. В правительство внесена и концепция законопроекта об ответственности директоров компаний. Но сами законы, я уверена, появятся не скоро.
О том, что вписать в российское законодательство элементы англо-американского права крайне сложно, скажет любой эксперт, но бегство российского бизнеса за рубеж тем временем продолжается. А с ним и проблемы российских бизнесменов, считающих иностранное право панацеей, но часто не знающих его содержания.