рассказывает Андрей Плахов
Создатель "Крестного отца" совершил come-back после десяти лет отсутствия в кинорежиссуре и заявил: "Меня стали считать индустриальным режиссером развлекательного кино, а я всегда хотел быть режиссером "личных" фильмов, настроенных на индивидуальную волну".
Сюжет картины "Молодость без молодости" взят у румынского писателя, философа и религиозного историка Мирчи Элиаде. Пожилой ученый-лингвист Доминик Матеи (Тим Рот) в канун второй мировой войны падает в Бухаресте сраженный молнией и неожиданно для врачей восстанавливается в молодом и бодром виде, сбросив эдак лет 30. За феномен хватаются селекционеры "сверхлюдей" из Третьего рейха, из лап которых Доминику удается выбраться в нейтральную Швейцарию. Спустя годы он встречает девушку, как две капли воды похожую на Лауру, возлюбленную его юности. Девушка периодически впадает в транс и начинает говорить на санскрите и даже более древних языках. Финал картины переносит нас снова в Румынию, теперь уже эпохи махрового коммунизма, в бухарестское кафе Select, где находится некая воронка времени, которая позволяет героям и событиям разных эпох существовать как бы одновременно.
Этот странный сюжет напоминает "Дракулу Брэма Стокера" (1992). Легенду о вампирах Коппола трактовал как порождение восточноевропейского мира (Дракула ведь обитал в Трансильвании), истощенного социализмом и, в свою очередь, пьющего кровь из Западной Европы. Это была также первая попытка Копполы проанализировать проблему старения и его альтернативы — вечной молодости.
Ни в каком другом американском режиссере не встретить такого крутого замеса интеллекта и сентиментальности, идеализма и практицизма, утонченности и гигантомании, продюсерской жилки и чистого культа стиля. Его определяют как "гибрид Феллини и Занука" (одного из крестных отцов продюсерской мафии Голливуда). Он состоит из бороды, темных очков, кинокамеры и берета. Он любит электронику и заход солнца, комиксы и Наполеона, Фреда Астера и немецкое кино. Отец режиссера, Кармине Коппола, был флейтистом у Тосканини, дирижировал мюзиклами и сочинял музыку для фильмов сына. Еще в младенческом возрасте Фрэнсис, которому отец, поклонник Генри Форда, придумал второе имя Форд, обожал играть с кинопленкой, а в десять лет смастерил театр марионеток.
Коппола сначала поработал в системе поточного производства у Роджера Кормана, получил смежные профессии сценариста, мастера диалогов, звукооператора, освоил основы продюсерской стратегии. Трогательно для наших соотечественников, что молодой Коппола занимался перемонтажом и дубляжом киносказок вроде "Садко" Александра Птушко, пересмотрел все фильмы и прочел все книги Эйзенштейна. "Моими ориентирами в ту пору были великолепные режиссеры из Франции, Италии, России, Японии, других стран Европы и Азии. Я никогда не думал, что стану режиссером "Крестного отца"",— свидетельствует Коппола. И однако он был готов к тому, чтобы сыграть первую скрипку в мощном кинематографическом оркестре 70-х годов. Голливуд Копполы--Лукаса--Спилберга реализовал заветную мечту советского монументального кинематографа, воспарив к гигантомании батальных блокбастеров и звездных киновойн.
Скрипка Копполы — не только метафора. Музыка организует действие ключевых картин режиссера. Мелодия Нино Роты из "Крестного отца" (1972), сама по себе ставшая шлягером, определила чувственную атмосферу всей трилогии. Вагнеровский "Полет валькирий" озвучил самую жуткую и эффектную сцену "Апокалипсиса сегодня" (1979). Даже в суховатом "Разговоре" (1974) подслушанный магнитной пленкой диалог, прокручиваясь вновь и вновь, становится почти музыкой — звуковым лейтмотивом этого политического детектива.
Коппола легко шел на риск: его финансовые взлеты и падения вызывали то всеобщее поклонение и зависть, то угрозу судебного преследования. Вечный баловень судьбы и вечный банкрот. Его фильмы неравноценны и в художественном отношении: вслед за архаичными "Изгоями" (1983) он поставил блистательную "Бойцовую рыбку" — вариацию на ту же молодежную тему, построенную по той же сентиментальной схеме.
"Крестный отец" (1972) признан "величайшим гангстерским фильмом в истории" именно за то, что идеально воплощенный жанр обнаруживал глубинную метафоричность. То была завуалированная исповедь Копполы, который вместе со своим поколением пережил крах идеи абсолютной свободы и отныне стремится только к возможно большей степени независимости. "Я бы хотел ограничиться первым "Крестным отцом",— говорит Коппола.— Решение делать второго и третьего было продиктовано интересами бизнеса, а это значит: ничего личного". И все же, вероятно, "Крестный отец-2" (1974) и "Крестный отец-3" (1990) созданы главным образом для того, чтобы доказать себе и другим устойчивость миропорядка, движущегося по мифологическому кругу. И во второй, и в третий раз Копполе удалось войти в одну и ту же воду, потому что не прекращался циклический круговорот. И все возвращалось к первооснове вещей: успех, власть, семья.
Беспрецедентные доходы от "Крестного отца" (первого) режиссер вложил в "Апокалипсис сегодня". Метод, который использовал Коппола и работавший с ним оператор Витторио Стораро, мало отличался от методов ведения самой вьетнамской войны: напалмом сжигались леса, тратились миллионы на взрывы, жизнь съемочной группы напоминала военную экспедицию. Рекламной кампанией руководили специалисты по политическим митингам из штаба президента Картера. Режиссера с присущей ему гигантоманией фанатика-перфекциониста вдохновляла грандиозность задачи — показать, как действует тотальный робот истребления, автомат террора, как выжженные войной земля и душа превращаются в потусторонний лунный пейзаж, в пробирающую до печенок галлюцинацию. Он решил сделать этот фильм, чего бы это ему ни стоило. И сделал.
Копполу, который любит говорить, что у него в крови "слишком много гемоглобина", называют "целлулоидным вампиром". Он жадно высасывает из окружающего мира все, что насыщено болью и страстью, чтобы выплеснуть потом километры вьющейся пленки с записанной стенограммой этих эмоций, уже переработанных, превращенных в миф. Так Коппола продлевает себе жизнь в обе стороны — в прошлое и в будущее. Впрочем, в прошлом он уже застолбил себе место, что же касается настоящего и будущего, тут дело обстоит сложнее. Он по-прежнему одержим любовью к эксперименту. "Молодость без молодости", хоть снята на цифру и преимущественно в Европе, тоже амбициозный и недешевый проект. Нетрудно догадаться, что в Америке его восприняли как провал, но Копполе к этому не привыкать.
Теперь он затеял новый проект — в Аргентине, откуда родом и Освальдо Голихов - композитор картины "Молодость без молодости". Уже начало работы оказалось драматичным. Неизвестные ворвались в дом режиссера в Буэнос-Айресе, избили его помощников и забрали ноутбук со сценарием фильма "Тетро", который Коппола готовил в течение пятнадцати лет. Затем сценарий был заявлен грабителями в качестве лота на интернет-аукционе со стартовой ценой в $1, которая после 11 предложений выросла до 62. Но смехотворность суммы не должна затмевать главного. А главное, что даже терпящий убытки, коммерчески провальный Коппола остается одним из лучших режиссеров планеты.