Премьера театр
В театре "Практика" французский режиссер и хореограф Режис Обадиа поставил танцевальный спектакль "Ниагара" с участием драматических актеров Ирины Гриневой и Дениса Баландина. Водные процедуры вместе с артистами принимала МАРИНА Ъ-ШИМАДИНА.
Режис Обадиа, которого причисляют к французской хореографической "новой волне", всегда любил работать на стыке разных видов искусства, смешивая современный танец то с видео, то с мюзиклом или хип-хопом. Опыт по скрещению contemporary dance с драматическим театром Режис Обадиа уже проводил несколько лет назад в Российском молодежном театре, поставив пластический спектакль по мотивам романа Достоевского "Идиот". Исполнитель роли князя Мышкина Денис Баландин участвует в новом проекте французского режиссера вместе с Ириной Гриневой. В основу спектакля легла пьеса современного шведского автора Агнеты Плейель "У реки", переименованная в "Ниагару",— название больше соответствует накалу чувств героев.
Брат и сестра встречаются после смерти матери. Она — успешная писательница, много ездит по миру, меняет мужчин как перчатки, имеет собственный дом. Он — маменькин сынок, неделями не выходит из съемной квартиры, из которой его вот-вот выгонят, и пишет никому не нужную диссертацию. Сестра хочет спасти брата от депрессии, но выясняется, что помощь нужна обоим. После смерти матери оба переживают экзистенциальный кризис: один изо всех сил цепляется за прошлое, другая, наоборот, стремится освободиться от пут минувшего, от чувства вины за то, что эгоистично променяла семью на личную свободу.
В тексте Агнеты Плейель вся эта психологическая проблематика затронута как бы вскользь. Брат с сестрой затевают грандиозную уборку, ругаются из-за пустяков, пьют вино, ведут несвязные диалоги. Третье, самое существенное измерение этой истории Режис Обадиа открывает с помощью танца. Как будто плоскость сцены, по которой ходят актеры, внезапно превращается в пучину. Из-за сломанного крана уборка заканчивается грандиозным потопом: на стену проецируются потоки Ниагары, актеры выжимают в тазах мокрую одежду, а в тяжеленном чемодане сестры оказывается целый бассейн, в котором она мочит волосы, эффектно взметая каскады брызг.
Те чувства и эмоции, которые невозможно выразить словами, актеры Режиса Обадиа выражают на языке тела. Между братом и сестрой идет безмолвный поединок. Причем если в реальной жизни лидером является она, то в танце ведущий и ведомый меняются местами. Уверенная в себе и независимая героиня Ирины Гриневой вдруг теряет силы, превращается в безвольную куклу, которой ее партнер придает причудливые позы, чтобы потом, как в зеркале, повторить их самому. Он словно пытается восстановить какую-то порванную связь. Из ернических реплик сестры можно понять, что ее брат не любит женщин, но для нее он, кажется, делает исключение. По крайней мере, об этом свидетельствуют отнюдь не целомудренные поддержки.
С точки зрения хореографии Режис Обадиа не открывает в этом спектакле Америку. Катания по полу, экзерсисы со стульями и ломание корпуса — общие места современного танца. Но то, как с этими нехитрыми для профессионалов приемами справляются драматические артисты, впечатляет. Особенно убедительными оказываются танцевальные соло Дениса Баландина. Под скрежещущую, рваную музыку актер корчится будто в агонии, обнаруживая внутренний ад своего героя, который тот старательно прячет от окружающих. Ирина Гринева при всей пластической выразительности своего скульптурного тела работает больше как драматическая актриса, полностью погружаясь в роль. Кажется, она знает про свою героиню больше, чем говорит, и больше, чем показывает в танце. В этой недосказанности заключены резервы развития спектакля. Во всяком случае, актеры достали еще не до самого дна.