"Есть укатанные колеи мыслей и привычно-устойчивые сочетания понятий, сочлененных друг с другом, как звенья одной цепи. И тот, кто сказал 'а', не может, по крайней мере мысленно, не сказать 'б'".
Томас Манн. "Иосиф и его братья"
Если верить советским учебникам, то не было в Европе народа, более сочувствующего идеям Великой Октябрьской революции, чем ирландцы. Именно они, как свидетельствуют исторические анналы недавней поры, сыграли едва ли не ведущую роль в срыве коварных антисоветских замыслов генерала Врангеля, помешав отправке в Россию военного снаряжения и утерев нос его союзнику Ллойд Джорджу. Да и свои внутренние проблемы ирландцы решали, в немалой степени руководствуясь опытом российского пролетариата — стачки, пикеты, тайные сходки, наконец, мощные террористические организации. Сначала местные трудящиеся объединились в "Гражданскую армию", а в 1919-м быстро нашедшие с ними общий язык левые из партии с многообещающим названием "Шинн Фейн" ("Мы Сами") сформировали "Ирландскую республиканскую армию" (ИРА). Боевое крещение, ознаменованное убийством полицейского-англичанина, лишь укрепило у борцов за независимость (от британцев) вкус к террору. Далее — череда гражданских войн. Только в 20-е годы их было две, между которыми устанавливалось, казалось, полномасштабное и устойчивое перемирие. Но взрывы и перестрелки не утихали. Последняя война против Лондона, длившаяся более 25 лет, завершилась аккурат в четверг. Перемирием и, по заверениям лидеров ИРА, тоже полномасштабным. Добрая воля закаленных в боях ребят была оценена весьма высоко. Откликнулось и ЕС (мол, наконец-то на многострадальном кусочке Европы прекратится разруха), хотя о возможном содействии намекнули туманно; и Билл Клинтон (который этим летом вообще являет несвойственную ему ранее активность в международных делах). Есть подозрение, что установившееся между ИРА и Даунинг-стрит равновесие зыбко, ибо на одной чаше весов — с трудом выговоренное честное слово ирландского джентльмена, гораздо лучше владеющего языком уличных потасовок, а на другой — 300 тонн оружия (арсенал ИРА), оставленного пока "на запасном пути". И уместна здесь не только логика по Чехову (ружье, как известно, если оно и на стенке висит, непременно выстрелит), но и по Пушкину: "привычка свыше нам дана". И если джентльмены, начавшие в 1919-м кипучую деятельность, променяв парламентскую трибуну на баррикады, провозглашают некую мирную передышку (не впервой!), то надежды, что соблазн тряхнуть стариной у них не возобладает, все же маловато. Словом, традиции требуют жертв.
О жертвах, принесенных на алтарь Истории, много говорили на этой неделе и в ФРГ. Не только в связи с церемонией прощания с российскими солдатами. То ли из стремления придать сенсационность этим торжествам, то ли желая подлить масла в огонь начавшихся в стране предвыборных дебатов, но некто позаботился, чтобы именно на этой неделе в прессу попало приватное письмо Михаила Горбачева британскому историку Норману Стоуну. Дискуссии, впрочем, раскрутились не столько вокруг самого крестного отца Объединенной Германии — в центре внимания оказались германские власти, и в первую очередь начавший предвыборный марафон Гельмут Коль. Дело вот в чем. В 1945--1949 годах власти СССР, как и полагалось, осуществили в восточногерманских землях экспроприацию экспроприаторов, иными словами, земельную реформу. Национализированы были наделы более 100 га, а также имущество военных преступников и пособников нацистов. То есть у 3 млн га земли (треть территории экс-ГДР) появились новые хозяева. Такие же операции были проведены практически во всех странах Восточной Европы. В Румынии и Болгарии, например, теперь официально разрешена реституция, то есть прежние владельцы получили право на отобранные землю и жилье. Иное дело, что идет этот процесс со скрежетом зубовным, ибо более 40 лет там живут и мирно пашут люди, не склонные кому-то что-то возвращать. Недавно президент Ион Илиеску по этому поводу едва избежал импичмента. Иное дело в Германии. До последнего времени там были убеждены (в этом заверяли боннские власти и даже федеральный конституционный суд), что невозможность реституции была оговорена в ходе германо-советских переговоров об объединении Германии. И вдруг Михаил Сергеевич в письме откровенно заявляет, что никакой такой договоренности (по крайней мере, с ним) не было. И несмотря на круговую оборону, которую заняли боннские политики, скандал нарастает — потомки экспроприированных экспроприаторов требуют вернуть долги. Не исключено, что вопрос о реституции может стать жупелом в предвыборной борьбе, а канцлеру Колю эта история популярности не прибавит.
Долги — вообще тема из деликатных. Хотя назвать страну, их не имеющую, пожалуй, трудно. В конце 80-х таким государством была Румыния: глава местных коммунистов Николае Чаушеску сделал выплату госзадолженности (сразу и до последнего цента) генеральной линией. Народ поголодал, посидел в заиндевевших квартирах и сначала очень гордился своим гражданским подвигом, но потом, обнаружив, что не только в драконовской долговой политике причина их бед, принял диалектическое решение — вождя свергнуть, а потом и расстрелять. Но казус Румынии — скорее недоразумение, чем практика, и, как гласит сермяжная правда, дело не в долгах, а в их количестве. И когда количество переходит в качество (то есть угрожает экономической безопасности страны), мировое сообщество обычно делает должнику шаг навстречу: либо выплаты по долгам перераспределяются (так произошло и с Россией, унаследовавшей обязательства бывшего СССР), либо — и это случаи экстраординарные — долги списывают (так было с Польшей, Египтом и Мексикой). Польша, первой из восточноевропейских стран рискнувшая перейти на рыночные рельсы, была облагодетельствована кредиторами в 1991 году в соответствии с так называемыми "условиями Тринидад": по всем критериям ее долг был признан Парижским клубом "угрожающим". Вообще же существует два вида такого рода льгот: списание за счет сокращения самого долга и списание путем снижения выплат по его обслуживанию. Но у этой на первый взгляд выгодной процедуры есть и другая сторона, ибо за "а" всегда неотступно следует "б": потеря должником доверия кредиторов и инвесторов. Проблема эта столь серьезна, что в рамках Лондонского клуба банков-кредиторов были предложены меры по ее смягчению, основанные на том, что без инвестиций у беднейших стран нет шансов выплатить даже списанный долг — убедить в этом банки был призван так называемый "план Бейкера" (1985 год). По другой инициативе ("план Брейди", 1991 год) в подобных случаях предусматривалось предоставление банкам-инвесторам правительственных гарантий. Но планы планами, а свой доллар ближе к телу. И стабилизации инвестиционных связей странам со списанным долгом приходится ждать по нескольку лет. Отношения Москвы с кредиторами вполне стабильны: они на выгодных условиях реструктурировали наш долг, а мы исправно им по этим схемам платим. И отказываться платить не собираемся, подтверждением чему служит продолжившаяся на этой неделе дискуссия между главой МВЭС Олегом Давыдовым и куратором переговоров по госдолгу Александром Шохиным. Во-первых, не след великой державе с протянутой рукой стоять, а во-вторых, ни по каким международным меркам Россия под списание долга не подходит — и страна не беднейшая, и долг не угрожающий. И вопрос этот в российском правительстве считают закрытым, хотя о новых подходах к проблеме и подумывают. В частности, о долгосрочной реструктуризации и установлении потолков ежегодных выплат.
Под знойным небом Италии о грустном не думается, и не только праздным туристам. На этой неделе премьер Сильвио Берлускони, несмотря на дрязги во вверенном ему кабинете, взял — и разбогател. На целых $40 млн. Премьер решил расстаться с одной из своих девяти вилл — 27-комнатным домиком на Изумрудном берегу Сардинии. Злые языки поговаривают, что особняк принадлежал "Фининвесту", которым владеет Берлускони, но на днях он дом "приватизировал". В окружении мэтра о деталях умалчивают: неприлично, мол, заглядывать в чужой банковский счет. Может быть, в Италии, кстати, являющейся кредитором России, считать миллионы и не принято, а вот в Москве вдруг вспомнили о копейке. По данным экспертов ЦБР, после 290-летнего триумфального шествия по российским пределам эта монетка официально выводится из обращения. Неофициально денежка ценой в $0,0000046 не функционирует уже давно. А жалко копеечку...
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА