— Многие эксперты полагают, что нынешний кризис — один из самых глубоких в истории. В чем это проявляется?
— В России люди знают о кризисе из газет, но всей глубины ситуации не ощущают. В Нью-Йорке кризис тоже не особо чувствуется: туристы продолжают скупать товары, пока доллар дешевый. Но, например, в Бостоне, где я недавно был, на подсознательном уровне чувствуется кризис и рецессия. В ресторанах и магазинах меньше людей, все обеспокоены экономической ситуацией. Большинство американцев имеет активы в недвижимости, которая дорожала из года в год. Сейчас она дешевеет, люди чувствуют себя беднее, меньше тратят денег, а это сказывается на всей экономике.
— Поведение инвесторов сейчас изменилось?
— Инвесторы ощущают, что баланс сил сместился в их сторону. Они, как говорится, "почувствовали вкус крови" и диктуют свои условия рынку. Но некоторые позитивные изменения произошли за последние недели. В этом смысле показательной была сделка по размещению еврооблигаций "Газпрома". За последние пять месяцев это был первый долговой выпуск из Восточной Европы. Эта сделка открыла рынок. В начале роуд-шоу в Америке инвесторы задавали вопрос: "Вы с ума сошли? Не знаете, какой сейчас тяжелый рынок, какие премии надо будет платить?" Но потом у инвесторов проснулся аппетит. Размещение "Газпрома" показало, что у инвесторов деньги есть и, если их заставить работать, они готовы их тратить. Сразу после "Газпрома" разместился "Евраз". Поведение инвесторов своеобразно — как только они видят, что коллеги начинают активно покупать, срабатывает психология толпы. Еще три-четыре недели назад Bear Stearns, один из крупнейших инвестбанков, был на краю пропасти, и в тот день казалось, что мир закончится. Но все меняется достаточно быстро. В этом году снизилось количество IPO, но сейчас инвесторы проявляют интерес, и, на мой взгляд, этот рынок сейчас не закрыт. Только что прошли успешные размещения "Магнита" и West Siberian Resources, готовится к размещению "Глобалтранс".
— То есть инвесторы не боятся вкладывать средства?
— Не боятся, но первоочередным является вопрос цены. Соотношение между риском и вознаграждением за этот риск и есть предмет торга. Для качественных заемщиков продолжает работать и рынок синдицированных кредитов. Хотя не исключено, что конец кризиса еще не наступил и, как говорят в Америке, "мы еще из леса не вышли" --свет, может, замерцал, но это только начало.
— Как кризис влияет на инвестбанки в России?
— Инвестбанки зарабатывают деньги на консультативных услугах по слияниям и поглощениям и на сделках по привлечению капитала. Когда долговой рынок нормально не функционирует и стоимость кредитов растет, снижается количество сделок M&A и их объемы. А если падают оценки компаний, то инвесторам меньше хочется участвовать и в новых IPO. Активность на рынке снижается, и инвестбанки сталкиваются с тем, что у них вся инфраструктура настроена на один объем бизнеса, а в реальности получается совсем другой, гораздо меньший, и они начинают зарабатывать меньше денег. Если на этом фоне и есть светлое пятно, то это Россия, где экономика продолжает расти гораздо быстрее, чем в США и Европе, и где компании извлекают выгоду от повышающихся цен на нефть, металлы, уголь и другие сырьевые товары. Поэтому я думаю, что бизнес крупных инвестбанков в России будет развиваться и в этих непростых условиях.
— Будут ли проблемы с привлечением средств у банков?
— У государственных — нет, с частными банками сложнее. Инвесторы продолжают прохладно относиться к кредитованию финансового сектора. Кроме того, на рынке нет недостатка в бумагах коммерческих банков, к тому же некоторые банки столкнулись с проблемой рефинансирования. В целом же для принятия решений об инвестировании в банковской сфере многие инвесторы будут ждать окончания периода публикации годовых отчетностей. По итогам года у некоторых банков может снизиться прибыль, замедлиться рост бизнеса, активов. Однако российские банки не участвовали в рынке американской ипотеки, и на фоне убытков многих западных банков снижение прибыли у российских игроков не выглядит таким уж удручающим и трагичным.
— Все российские игроки выживут в этой борьбе?
— Крупные игроки выживут. Те, кто обслуживает в основном одну финансовую группу или своих акционеров, наверное, тоже выживут. Проблемы могут быть у банков, которые еще не такие большие и важные для государства и уже не такие маленькие, чтобы концентрировать свой бизнес на нескольких акционерах. Если такие средние банки захотят развиваться, то им могут понадобиться постоянные источники финансирования и на этом этапе могут возникнуть проблемы. Не хочу утверждать, что кто-то обанкротится, но теоретически нельзя этого исключать.