Во всей этой истории со сбитым над Абхазией беспилотным самолетом интересно не столько то, что в очередной раз российская армия со своим вооружением "засветилась" в зоне конфликта, сколько, собственно, траектория полета истребителя МиГ-29, взлетевшего, по утверждению грузинской стороны, с территории военной базы в Гудауте. Существование этой базы давно и сильно раздражает Тбилиси. Грузинские военные не раз убеждали меня, что на территории этой базы находится настоящий российский арсенал, причем под землей. Мол, еще в советское время там находился секретный военный объект. И именно поэтому инспекторы ООН, добившиеся разрешений на несколько разовых проверок, ничего там не нашли.
Именно появление гудаутской базы в последних сводках минобороны Грузии, возможно, и стало последней каплей, которая переполнила чашу терпения Михаила Саакашвили. Но причиной его телефонного звонка президенту Путину стал вовсе не инцидент в небе над Абхазией.
Последние поручения, данные Владимиром Путиным российскому правительству, по сути, окончательно и бесповоротно интегрируют Абхазию в экономическое поле РФ. Получив возможность открыто осваивать российские инвестиции, строить санатории, открывать филиалы российских банков и принимать российских туристов, Абхазия никогда уже не вернется в Грузию: как бы хорошо там ни было, в Сочи всегда будет лучше. В Сочи, по большому счету, даже лучше, чем в остальной России, и абхазы, конечно, будут использовать это соседство по полной программе.
Многие грузинские политики уже понимают, что Абхазия потеряна навсегда. Я думаю, поняла это и спикер грузинского парламента Нино Буржанадзе. И ушла она вовсе не из-за того, что не увидела в предвыборном списке своих людей. Эта железная леди не делала резких движений ни во время голодовки оппозиции у нее в приемной, ни когда Михаил Саакашвили проводил назначения на руководящие посты, ничуть не считаясь со своей верной соратницей. Но быть одним из лидеров страны в момент, когда она лишится Абхазии, и разделить с Саакашвили ответственность за эту национальную трагедию Нино Буржанадзе не хочет. Думаю, не стоит объяснять, что ждет ту власть, при которой грузины осознают, что Сухуми навсегда стал для них заграницей. Поднимется такая волна народного гнева, что "революция роз" покажется по сравнению с ней цветочками. В частности, на это и рассчитывает Кремль, проводя политику постепенной интеграции Абхазии.
В свою очередь, Михаил Саакашвили прекрасно понимает, что ждет его лично, если ему сейчас не удастся коренным образом переломить ситуацию. Он окажется обанкротившимся политиком. Ему абсолютно нечего будет предъявить своему народу — даже перспективу скорого вступления в НАТО. С навечно отколовшейся Абхазией Грузия не получит плана действий по членству в альянсе ни в декабре, ни вообще в ближайшем будущем. В итоге Саакашвили может лишиться своего поста задолго до истечения президентского срока. Вот ему и приходится бить во все колокола, звонить Путину, Бушу, добиваться созыва Совета Безопасности ООН. Но шансов на то, что мировое сообщество хоть как-то повлияет на Москву, мягко говоря, мало.