гастроли театр
Фестиваль NET ("Новый европейский театр") при поддержке Фонда Михаила Прохорова представляет в Москве гастроли Нового Рижского театра. Труппа Алвиса Херманиса показала на сцене Центра имени Мейерхольда свою новую работу — документальный проект "Латышские истории". Московская публика, среди которой была МАРИНА Ъ-ШИМАДИНА, увидела шесть эпизодов из этого 20-серийного театрального марафона.
Этот спектакль кардинально отличается от всего, что когда-либо показывал у нас режиссер. Актеры Нового Рижского театра получили от режиссера задание найти на улице обычного человека, поговорить с ним по душам и затем показать своего собеседника на сцене. В результате возникли 20 получасовых миниатюр, героями которых стали жители постсоветской Латвии.
Именно постсоветской, потому что персонажи спектакля в большинстве своем родились, выросли и прожили жизнь еще в социалистическую эпоху и теперь вспоминают о ней не без удовольствия, как о времени своей молодости. Труппа Алвиса Херманиса и здесь продолжает любимую тему своего художественного руководителя — тему ностальгического прощания с прошлым. И молодым актерам Нового Рижского театра лучше всего почему-то удаются именно эти 60-летние старики, порой нелепые и смешные, но цельные, имеющие четкую жизненную позицию и какой-то внутренний стержень, которого явно не хватает следующему поколению.
Диапазон героев проекта очень широк: от скромной воспитательницы детского сада до солдата латышской армии, который отправляется воевать в Ирак. По сути, это отдельные мини-спектакли, тематически никак не скрепленные,— их и играют, устраивая после каждого антракт. Но если посмотреть несколько представлений подряд (в Риге их играют блоками по три-четыре серии), из мозаики разрозненных эпизодов постепенно должен сложиться портрет современной Латвии.
Конечно, составить цельную картину из шести показанных в Москве эпизодов сложно, но зато можно получить представление, как устроен этот необычный спектакль. В каждой его серии — своя мера условности, погружения в образ или, наоборот, отстранения. Один из лучших актеров театра, Гундарс Аболиньш, играет бывшего моряка, одиноко живущего в заброшенной деревне, по всем правилам театра представления — смешно копирует его неспешную походку и хронический кашель, точно подмечает неловкие стариковские жесты и манеру говорить с цигаркой в зубах. Это единственная сцена, где подробно воспроизведен скудный неустроенный деревенский быт: на столе разложена для просушки целебная трава, на пыльном подоконнике выстроились баночки с какой-то ерундой, хозяин заваривает чай с помощью висящего на гвозде кипятильника и рубит рыбу для кошки топором на деревянном пеньке. Господин Аболиньш в одном лице совмещает и старика Гунарса, который увлеченно травит байки из своей моряцкой жизни (например, о том, как однажды рядом с их кораблем всплыла русская подводная лодка и советские офицеры выменяли у них рыбу на два пузыря водки), и самого себя, комментируя рассказ моряка короткими ремарками. Андрис Кейшс, напротив, так ведет монолог своего героя, будто он сам и есть солдат-наемник, на наших глазах он наносит маскировочный грим, переодевается в камуфляж и, кажется, прямо из театра отправляется с миссией в Ирак.
Некоторые актеры активно используют в своих выступлениях видео, демонстрируя на экране среду обитания и профессиональной деятельности своих героев: спящих детей в детсаду или пассажиров автобуса, снятых скрытой камерой. Один из самых спорных моментов спектакля тоже связан с использованием видеоматериалов. Одна из героинь спектакля, водитель такси, показывает своей собеседнице домашнее видео, на котором был случайно снят момент смерти ее мужа. Зрителям тоже предлагают посмотреть эту запись. Но на показе в Центре имени Мейерхольда пленку неожиданно заело, и многие зрители вздохнули с облегчением: не все готовы были увидеть в театре настоящую смерть. Но вопрос о том, где проходят границы документального театра и кино и может ли стать обычное домашнее видео предметом искусства только благодаря запечатленному на нем событию, все же был поставлен.
"Латышские истории" дают такой ответ. После иных спектаклей, сделанных по методу "вербатима", возникает иллюзия, что и вы сами запросто сможете вот так выйти на сцену и прочитать чей-то записанный на пленку монолог. Выступление труппы Алвиса Херманиса убеждает, что документальный стиль требует от актеров не меньшей работы и профессиональных навыков, чем пьесы Чехова и Шекспира. И в конечном счете только мера режиссерского и актерского таланта определяет, имеет ли все это право называться театром.