Почему российские президентские выборы не соответствуют европейским стандартам и почему Европа не перестанет критиковать Россию, у генерального секретаря Совета Европы Терри Дэвиса выяснял специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ" Михаил Зыгарь, встретившийся с ним во время прошедшей в Страсбурге сессии ПАСЕ.
— На прошлой неделе президент Путин был избран лидером "Единой России" и снова пообещал, что станет премьером России, когда Дмитрий Медведев станет президентом. Как вы оцениваете такую передачу власти?
— Ну, в общем, это нормально. Это обычная практика, когда кандидат в президенты еще до выборов заявляет, кого назначит премьер-министром. Нет ничего неправильного и в том, что президент Путин попросил избирателей проголосовать за Медведева. Например, когда я участвовал в выборах, меня всегда поддерживал лидер моей партии. В последний раз я баллотировался в парламент в 2002 году. И если бы вы спросили Тони Блэра, он, разумеется, ответил бы: "Терри Дэвис — мой кандидат, я его поддерживаю". Но с другой стороны, было бы довольно необычно, если бы Тони Блэр стал лидером партии, не являясь ее членом. Это было бы для меня сюрпризом (улыбается).
— То есть получается, что президентские выборы в России почти отвечают европейским стандартам...
— Я такого не говорил. Я очень озабочен несколькими вещами. В первую очередь — предубежденностью российских СМИ. Большая часть из них поддерживала Медведева. Почти все независимые наблюдатели жаловалась, что СМИ в России были необъективны к разным кандидатам точно так же, как это было во время президентских выборов в Грузии и Армении.
— Российские власти будут не очень польщены таким сравнением.
— Не будут. Но это правда!
— В Грузии и Армении по случаю выборов было введено чрезвычайное положение. В одном случае до выборов, в другом — сразу после.
— Я не сравниваю ситуации в целом. Я сказал только, что во всех трех странах СМИ отдавали невероятное предпочтение одному из кандидатов. По случайному совпадению им оказывался либо сам президент, либо поддержанный им кандидат.
— Зимой ПАСЕ приглашала президента Путина приехать на весеннюю сессию, но он не приехал. Как вы думаете, почему?
— Не представляю себе (улыбается).
— Может быть, потому, что Россия еще не ратифицировала 14-й протокол к Европейской конвенции по правам человека и тем самым фактически блокирует работу Европейского суда по правам человека. Если бы Путин приехал в Страсбург, ему пришлось бы выслушать немало критики.
— Критиковать Путина? Почему вдруг (смеется)? Лично президент Путин подписал 14-й протокол. Это вовсе не Кремль отверг его, а Госдума. Администрация президента участвовала в подготовке реформы суда еще в 2004 году, помогала писать текст 14-го протокола. Потом его одобрили все страны Европы, в том числе и Российская Федерация. Президентская администрация одобрила протокол, а вот Дума отказалась его ратифицировать.
— Вы полагаете, российская Дума столь независима?
— Если честно, то я не знаю ни одного другого случая, чтобы Дума выразила несогласие с президентом Путиным. Не знаю ни одного другого случая, чтобы Дума отказалась делать то, что президент Путин попросил ее сделать. Это странно, не правда ли?
— Почему же возникла такая проблема?
— Думаю, некоторые люди в Думе просто не понимают, что президент Путин хочет, чтобы они ратифицировали этот протокол.
— Я слышал, что некоторые российские политики считают, что суд по правам человека — это антироссийская организация, потому что российское государство в этом суде все время проигрывает.
— Да не принимает он антироссийских решений! Он пытается сделать местные суды более эффективными. Европейский суд существует для того, чтобы защищать граждан России. Те члены Думы, которые голосуют против него, голосуют против интересов народа, которые им полагается представлять. Эти депутаты заслуживают того, чтобы их не избрали в следующий парламент.
— Если Россия не ратифицирует 14-й протокол, Совет Европы может применить против нее какие-то меры?
— Россия независимая и суверенная страна. Никакого наказания быть не может. Я надеюсь, русские люди сами обратят внимание, что Дума не делает то, о чем ее попросил президент Путин. И накажет ее. Нужно спросить господина Грызлова. Он ведь спикер Думы? Почему он не делает того, что требует Путин?
— Он, кстати, еще и председатель высшего совета "Единой России", которую возглавил Путин.
— Правда? Я не знал об этом. Может, у них в раскол в партии (смеется)? Как любопытно. Если люди вроде господина Грызлова не ратифицируют 14-й протокол, то, я думаю, Путин сам накажет "Единую Россию" (смеется).
— А Россию могут лишить права голоса в ПАСЕ, если она так и не ратифицирует 14-й протокол?
— Я не слышал такого предложения, но теоретически это возможно. Кстати, Россию уже лишали права голоса. Я был тогда делегатом ПАСЕ и голосовал против.
— Совет Европы в последнее время так редко критикует Россию не потому, что Россия платит один из пяти самых крупных взносов в бюджет Совета Европы? А вопрос снижения финансирования в Москве то и дело поднимается.
— Россия сама решила платить в бюджет Совета Европы такой же большой взнос, как Франция, Германия, Италия и Великобритания. Она не обязана. Она добровольно решила стать крупным плательщиком. Но на эти деньги невозможно купить иммунитет, который бы гарантировал России, что никто не будет ее критиковать. Даже если ты главный спонсор, это не значит, что ты покупаешь какие-то особенные права. Российская делегация это понимает. А те, кто думают, что мы перестанем их критиковать, если они пригрозят снизить Совету Европы финансирование, совершают большую ошибку.
— Но если Россия уменьшит свой взнос, это будет для Совета Европы серьезной проблемой?
— Да, это будет проблемой. Потому что нам придется сократить наш бюджет. Не думаю, что это будет в интересах российского народа.