Выставка "Товарные знаки СХКБ-Легпром 1964-1984. Художественный руководитель М. Шварцман" открылась вчера в Галерее дизайна. Работы, представленные в экспозиции, не только раскрывают особенности развития советской прикладной графики, но могут служить образцами для нынешних практикующих дизайнеров-графиков.
Все герои советского неофициального искусства во времена глухого художественного подполья как-то зарабатывали на жизнь: Виктор Пивоваров и Илья Кабаков, например, иллюстрировали детские книжки, Михаил Рогинский был театральным художником, Игорь Шелковский реставрировал иконы, Михаил Шварцман руководил специальным художественно-конструкторским бюро при Министерстве легкой промышленности. Но если для одних работа в миру и творчество в подполье существовали как бы в разных, параллельных реальностях и никакие задушевные художественные идеи нынешние классики "другого искусства" в свои детские книжки не вкладывали, то Шварцман в миру как будто и не жил. Товарные знаки, сделанные его сотрудниками-сподвижниками-учениками на службе в советском учреждении, вышли явно не из прикладной графики, а из художественного мировоззрения самого Шварцмана, из учения о задачах художника-"иерата" и близки его писаным темперой по дереву "иературам" гораздо больше, чем общепринятым образцам современного дизайна.
"Мы порываем с сухим заученным дизайном, — геометрическими комбинациями, нивелирующими своеобычное, неповторимо индивидуальное, порываем с иллюстративной ложно-значительностью, с надоевшей тематичностью, не свойственной структуре знака. Мы новыми трансформациями спонтанно воплощаем извечную мечту о магическом знаке, напряженно ищем полноты означенности, высокой знаковой независимости, благого молчания иератического тавра", — эти слова, воспроизведенные в каталоге выставки, похожи на клятву членов изотерической секты, и подпись "гл. худ. гр. сект. СХКБ МШ" лишь сгущает таинственность.
Многократно замечено, что советское общество с его системой тотального контроля провоцировало создание тайных обществ. Не только политических и религиозных, но литературных, художественных и научных. Дизайнерское профессиональное сообщество было также отмечено знаком таинственности и избранности. В этом сообществе были свои организации, стремящиеся разрушить советское представление о правильном образе жизни и идеологически выдержанной форме. И хотя "другой дизайн" в отличии от "другого искусства" существовал не в подполье, а в государственных учреждениях — его адепты ходили на службу во ВНИИТЭ, "Промграфику", "Внешторгрекламу", издательство "Книга" и участвовали в семинарах Сенежской студии — борьба за прогрессивный дизайн велась неустанно. Правда, влияние этой борьбы на реальную жизнь было столь мало, что до сих пор история послевоенного советского дизайна знакома только узкому кругу художников и исследователей. Между тем художественный и духовный опыт, опыт профессиональной рефлексии и осмысления западной практики накоплен огромный. Не пользоваться им неразумно. В сущности, выставка в Галерее на Якиманке — первый опыт восстановления "исторической справедливости". "Даже значительные события недавней художественной практики одними забываются, а другим незнакомы. Проводя выставку, мы делаем попытку восстановить преемственность и дать возможность дизайнерам-практикам черпать идеи из уникального опыта советского дизайна времен 'оттепели'", — сообщает выставочный пресс-релиз.
Однако "школа Шварцмана" в истории этого дизайна стоит особняком. В основном борьба с официальным представлением о советском образе жизни была окрашена пафосом возвращения к истокам русского авангарда и апеллировала к зарубежному опыту. Промграфика Шварцмана, как и его станковые работы, создавалась из представлений об истиной сущности знака, и лишь учитывала, но не копировала мировую традицию. Конечно, в представленных на выставке работах есть знаки вполне декоративные и даже кокетливые, на которых нехитрая продукция фабрики-заказчика выглядит вполне узнаваемой. Но лучшие образцы похожи скорее на таинственные магические символы, никакого отношения не имеющие к кожгалантерейной фабрике в Синьково или текстильному объединению "Восток", визитными карточками которых эти знаки обязаны были быть. Архаики в них больше, чем современной западной практики. Недаром один из участников выставки признался на страницах каталога, что хотя он многом обязан Шварцману, со временем его "стала угнетать некоторая однорядовость и зловещая многозначительность знаков..."
Тем не менее товарные знаки СХКБ-Легпром смотрятся сегодня очень красиво, и даже, можно сказать, ново. Кроме того, что сделаны они профессионально грамотно, их рукотворность, монументальная "первобытность" и абсолютная серьезность на фоне современных поисков экологического дизайна выглядят вполне актуально. "Черпать идеи" нынешним практикам на выставке действительно есть откуда. Правда, художники-графики, обремененные заказами и привыкшие пользоваться компьютером, за свежими идеями обращаются к толстым зарубежным каталогам. Непрекращающаяся профессиональная рефлексия, поиск "спонтанного воплощения извечной мечты", фанатичная верность профессии и почти религиозное служение ей остались в прошлом, они ушли вместе с гарантированной государством зарплатой и фиксированными "творческими днями".
ОЛЬГА Ъ-КАБАНОВА
Выставка открыта до 14 сентября ежедневно, кроме воскресенья. Адрес Галереи дизайна: Большая Якиманка, 2/6.