Держи карму шире

рассказывает Сергей Полотовский

Картер Чеймберс (Морган Фриман) тянет лямку автомеханика и поражает коллег энциклопедическими знаниями викторинно-кроссвордного характера, так что даже странно, какого черта он делает на станции ТО. Эдвард Коул (Джек Николсон) владеет крупнейшей медицинской компанией и ведет себя как капиталистическая акула. Возраст и типаж героев примерно понятны — кого еще играть этой парочке ветеранов, как не пожилого чернокожего добряка-мудреца и вздорного старика с сатанинской ухмылкой и нездоровой тягой к любым радостям жизни.

Понятно, что они разные. И понятно же, что buddy movie на таких ложных противоречиях и строится: "А пошлем ребят за сметаной, вот они и подружатся". Тем более что двухместная палата в онкологическом отделении как-то сближает. Коул, конечно, требует индивидуальных покоев, но это было бы плохо для пиара. Коулов агрессивный бизнес по приватизации клиник строится на том, что "здесь вам не санаторий". "Вы же сами так учили",— резонерствует молодой помощник Том. "Но я же раньше никогда не болел".

Два немолодых человека в замкнутом больничном пространстве: партия в картишки, шутки про химиотерапию, прогулки с капельницей — на все это смотришь с удовольствием. Уж таково нечеловеческое обаяние этих актеров. А сцена, где Николсону бреют голову перед операцией, запросто могла бы оказаться в копполовском "Апокалипсисе".

У американцев давно принято: больной имеет право знать все без экивоков и эвфемизмов. Раковые горемыки в фильме Роба Райнера узнают свой вердикт одновременно. Полгода, от силы год. Есть надежда на ремиссию, но, скорее всего, жди метастазов. Что делать в подобной ситуации, наверняка спрашивал себя каждый. Стихийно возникает список неотложных дел, пока не сыграли в ящик, причем список совместный, настолько ребята закорефанились. И вот уже они — естественно, за счет богатого буратины Коула — лезут на Гималаи, прогуливаются по пустынному почему-то Тадж-Махалу, запивают черную икру шампанским на Лазурном Берегу, любуются Гонконгом, отжигают на мотоциклах по Великой Китайской стене, глазеют на египетские пирамиды, резвятся на гоночных болидах, прыгают с парашютом в свободном полете. А Эдвард Коул даже зачем-то делает себе татуировку. Картер отказывается: "Не хочу потом с ней всю жизнь ходить". Вот с такими шуточками да под разговоры про бога и жизненный путь искатели приключений и проводят свой первый и последний совместный отпуск.

Николсон, естественно, предлагает развлечения погорячее. "Нет, я жене не изменял",— качает головой Картер. "Так ведь когда оргия — это же не измена",— подмигивает Эдвард Коул, и за этой гримасой неизбежно встают протагонисты "Кукушки", "Джокера", "Иствикских ведьм" и даже "Сияния". Можно сказать, что Николсон своим стариковским кривлянием разбазаривает накопленный кинокапитал. Но его герой в той же примерно ситуации: обстоятельства позволяют, денег-то больше, чем времени, чтобы их потратить.

Список последних желаний включает в себя не только материальные ценности и услуги. Там еще значится "увидеть нечто величественное", "поцеловать самую красивую девушку на свете", "помочь незнакомцу". И все, как в хорошем романе, случится. Как и то, что в список желаний никак не входит.

Когда в начале фильма у двух героев обнаруживают рак, вряд ли будет подвохом сообщить, что в конце фильма один из них умрет. Зато хоть перед смертью надышится, да еще и нарастит положительную карму размером с живот Николсона.

Тут возникает интересный экзистенциальный финт в духе рассказа Жан-Поля Сартра "Стена" времен гражданской войны в Испании. Там герой всю ночь готовится к ожидающему его утром расстрелу и соответствующим образом пересматривает взгляды на жизнь. А когда приговор неожиданно откладывается, прозревает: о`кей, ну не сейчас, но когда-то же это произойдет. "В конечном итоге мы все умрем", как говорил великий экономист Джон Мейнард Кейнс. Именно поэтому богатые пенсионеры активно путешествуют, поэтому многие так любят восхождения на Гималаи и прыжки с парашютом. И составляют разнообразные списки: тысячи лучших фильмов, сотни лучших книг, дюжины лучших мест. Чтоб перед смертью попробовать вот это лучшее.

Тема глубже, чем кажется, и хорошо, что за дело тут взялся остроумнейший Роб Райнер — автор "Когда Гарри встретил Салли" и "This is Spinal Tap". Он, разумеется, обошел все острые углы морального релятивизма, снял, что называется, без грязи, но тему не запорол, был по-голливудски тактичен и сделал кино для семейного просмотра в прогрессивных семьях.