Неделю назад на совещании в Катаре главы ЦБ арабских нефтедобывающих стран Персидского залива признали серьезные экономические проблемы периода сверхвысоких цен на нефть. И в этом арабские шейхи оказались похожими на российских чиновников.
Когда в 1973-1974 годах мировые цены на нефть впервые выросли, и выросли многократно — в три раза (хотя в итоге были все равно в десять раз меньше, чем сейчас, составляя всего $12 за баррель), это повлияло на арабские нефтедобывающие страны не меньше, чем на нефтедобывающий СССР. Советские власти при невероятно расширившемся притоке нефтедолларов стали усиленно разрабатывать труднодоступные западносибирские месторождения, значительно расширили импорт продовольствия и ширпотреба, а также решили провести Олимпийские игры. Арабские шейхи новые месторождения разрабатывать не стали в связи с хорошими условиями добычи на уже имеющихся и на Олимпийские игры не претендовали. Однако ситуация в арабских странах заметно изменилась.
В частности, в Саудовской Аравии, находившейся тогда на третьем месте в мире по нефтедобыче после США и СССР, была создана единая экономика. До тех пор королевство, несмотря на то что являлось в политическом отношении единым, экономически было совершенно разрозненным. Портовый город Джидда являлся крупным коммерческим центром, но его связи со столицей Эр-Риядом были ограниченными. В свою очередь, Восточная провинция, центр нефтедобычи, являлась своеобразным анклавом, где господствовала Арабо-американская нефтяная компания — АРАМКО, на которую работали в основном американцы и другие иностранцы. Как писал британский исследователь Родни Уилсон, "важнейшим достижением 1970-х годов было не увеличение саудовских доходов в результате двух нефтяных шоков, а появление единого национального рынка товаров, услуг и — в меньшей степени — рабочей силы. В это время распределение импортных товаров, купленных за нефтедоллары, впервые стало не региональным, а общенациональным. Была создана национальная промышленность, финансируемая за счет субсидируемых кредитов Саудовского индустриального фонда развития, и эта промышленность поставляла товары на общенациональный рынок, защищенный от иностранной конкуренции системой лицензирования и высокими импортными тарифами". Следует отметить, что одним из главных последствий нефтяных бумов 1974 и 1980 годов стало то, что саудовские власти приобрели 100% акций АРАМКО — и нефтедобыча в стране стала полностью государственной и контролируемой из Эр-Рияда.
Уже тогда в нефтедобывающих арабских странах, входящих в Совет сотрудничества Персидского залива (ССПЗ) — Бахрейне, Кувейте, Катаре, Омане, Саудовской Аравии и ОАЭ — проблемой стала инфляция. Правда, она искусственно сдерживалась, так как власти регулировали цены на все потребительские товары — как местного производства, так и импортного (в СССР инфляция также стала проблемой, однако инфляция скрытая, так как власти в данном случае регулировали цены абсолютно на все товары и производственные ресурсы). Эти страны усиленно тратили нефтяные бюджетные доходы на грандиозные строительные проекты. Пусть это и не влияло на розничные цены, но, например, цены на землю повышались.
Среди стран ССПЗ в Саудовской Аравии наблюдался наибольший рост инфляции: слишком уж увеличило госрасходы саудовское правительство после 1974 года. В 1974 году инфляция возросла с 16,5 до 21,3%. В 1975 году было уже 34,5%. В 1976 году инфляция начала снижаться — 31,5%. В 1977 году — всего 11,4%. Однако уже в 1978 году цены вообще не выросли, а снизились на 1,5%, то есть вместо инфляции наблюдалась дефляция. Потому что грандиозные строительные проекты уже были в основном завершены. В остальных странах ССПЗ ситуация была похожей. В Бахрейне в 1976-1980 годах инфляция в среднем составляла ежегодно 12,4%, в Кувейте — 18,6%, в Омане — 12,3%. А в 1981-1985 годах в Бахрейне было уже 4,2%, в Кувейте — 4,5%, а Омане — 3,3%.
Потом мировые цены на нефть упали, и, например, в 1990-е годы в арабских нефтедобывающих странах инфляции почти не было (в основном потому, что контроль над ценами сохранялся, а госрасходы не росли). В Саудовской Аравии за 1991-1996 годы инфляция снизилась с 4 до 1% в год, в Кувейте — с 9 до 2%, Бахрейн перешел от инфляции 0,8% к дефляции 0,2%. И только в Катаре инфляция возросла с 4,4 до 7,4%. Но только потому, что как раз в 1996 году там была проведена частичная либерализация цен.
В начале 2000-х годов мировые нефтяные цены стали быстро расти, а сейчас достигли прямо невероятных высот, значительно превысив $100 за баррель. И у стран ССПЗ снова начались серьезные экономические проблемы.
Прежде всего чрезвычайно ускорилась инфляция. В Саудовской Аравии, где в 2006 году потребительские цены выросли всего на 2,3%, в 2004 году инфляция ускорилась до 4%, а в феврале нынешнего года темпы инфляции достигли 8,7% годовых. В ОАЭ инфляция в 2006 году составила 9,3%, а в 2007 году — уже 10,9%. В Катаре в прошлом году инфляция составила вообще 14%. В общем, нынешняя ситуация живо напоминает 1970-е годы.
Особую проблему представляет то, что курс валют в арабских нефтедобывающих странах Персидского залива зафиксирован по отношению к доллару (кроме Кувейта, который отказался от фиксированного курса в мае прошлого года). И в прошлом году, и в нынешнем доллар на мировом рынке катастрофически падает по отношению к евро и другим мировым валютам — соответственно, также падают и валюты стран ССПЗ. Из-за того что почти все потребительские товары в этих странах импортируются и в основном за импортные товары приходится расплачиваться в евро, эти потребительские товары постоянно дорожают и в долларах, и в местной валюте. Чрезвычайно большую роль в экономике арабских нефтедобывающих стран играют иностранные рабочие, прибывшие, в частности, из Индии,— и эти иностранные рабочие постоянно жалуются, что на свою зарплату могут купить все меньше иностранной валюты (в частности, индийских рупий) и все меньше средств могут высылать своим семьям на родину.
Наконец, очень затрудняет ситуацию то, что американская ФРС для стимулирования экономики США и преодоления кредитного кризиса постоянно снижает процентные ставки — и страны ССПЗ вынуждены делать то же. Дело в том, что валютные рынки этих стран являются важными элементами мирового валютного рынка, а ОАЭ вообще считаются одним из главных мировых финансовых центров — и при сохранении ставок местные валюты с их фиксированным по отношению к доллару курсом станут слишком уж привлекательным объектом для международных валютных спекуляций. Снижение же процентных ставок в соответствии с традиционной экономической теорией очень мешает борьбе с инфляцией: при уровне инфляции вроде того, что существует в ОАЭ, ставки обычно не снижают, а повышают.
Поэтому весь прошлый год и начало нынешнего западные эксперты и местные власти только и рассуждали о возможности отказа от фиксированных курсов национальных валют по примеру Кувейта. Однако существуют аргументы и в пользу сохранения фиксированных курсов. Местные центробанки указывают, что эти курсы в свое время очень много сделали для стабилизации финансовой системы и сдерживания инфляции и отказ от фиксированных курсов будет расценен населением как проявление нестабильности. Кроме всего прочего местные власти опасаются, что в случае отказа от фиксированных курсов национальных валют эти курсы в условиях грандиозного притока нефтедолларов начнут быстро расти. Между тем ОАЭ, скажем, являются крупным туристическим центром, и европейские туристы останутся крайне недовольны тем, что за свои евро станут получать значительно меньше местной валюты (и это в дополнение к имеющейся высокой инфляции).
Все эти проблемы неделю назад в Катаре и обсуждали руководители центробанков ССПЗ. И в общем ни к какому решению не пришли, ограничившись заверениями о решимости в 2010 году создать единую валюту (теоретически для этого полезно сохранить фиксированный курс местных валют к доллару, так как в этом случае единая валюта уже и так существует — ею является американская денежная единица).
Крупнейшие мировые производители нефти имеют схожие проблемы. И российские власти, и арабские шейхи обеспокоены исключительно высокой инфляцией, с которой непонятно что делать. При этом и те и другие бьются над проблемой валютного курса. Разрешить ли ему расти и не повредит ли это экономике? Какую роль играет валютный курс в сдерживании инфляции? Объединяет Россию с шейхами и инвестиционная проблема — как сделать так, чтобы нефтедоллары обеспечили промышленный рост именно в самих нефтедобывающих странах. Потому что в странах ССПЗ при относительной неразвитости местной промышленности инвестиционных ресурсов на самом деле предостаточно — только они находятся за границей (исследование Саудовско-американского банка показало, что в начале 2000-х годов 85 тыс. саудовских семей держали за границей средства на общую сумму $700 млрд). И в этом арабские страны тоже похожи на Россию.