Премьера кино
В московском кинотеатре "Художественный" прошла премьера русско-голливудского пародийного боевика "Форсаж да Винчи" — за абсурдистским названием-гибридом скрывается желание продюсера и исполнителя главной роли Александра Невского повторить успех "Очень страшного кино" и спародировать охапку американских прокатных шлягеров. В том месте титров, где полагается быть автору сценария, обозначена "озвучка от сценаристов Comedy Club" — их юмор очень узнаваем, но в получившемся наборе скетчей ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ все же не хватило полноценной драматургии.
Интересно, сколько чистого времени осталось бы от 70-минутного "Форсажа да Винчи", если изъять из него вообще не имеющие никакого отношения ни к "Форсажу", ни к "Коду да Винчи" перебивки, когда на экране показаны мчащиеся по московским улицам машины, а за кадром звучит "Гав-радио", которое беспрестанно отпускает шутки про "чемпионат мира по нетрадиционному ориентированию" и "московских голубей, требующих вернуть на место памятник Дзержинскому". Аналогичные безделушки очень мило звучат по телевизору в исполнении резидентов Comedy Club, но в фильме выглядят как желание подстраховаться: уж если пародия совсем не выгорит, пусть тогда хоть радиоскетчи немного повеселят.
За ту часть пародии, которая обозначена именем да Винчи, отвечает довольно симпатичный, похожий на Клайва Оуэна артист Стивен Бренд, он играет профессора-русофила, коллекционера ушанок, приехавшего прочесть лекцию в МГУ о сокровищах тамплиеров, которые должны быть запрятаны в Москве. Зовут профессора Харрисон Джонс, чтобы намекнуть одновременно и на Индиану Джонса, и на играющего его Харрисона Форда, который, надо заметить, в оригинальном "Индиане Джонсе" иногда делает гораздо более глупое лицо, чем это удается пародирующему его в "Форсаже да Винчи" актеру. Вообще, занятым в этом фильме актерам не хватает глупости и дебилизма в хорошем смысле слова: они вроде бы и собрались посмеяться над дуростью некоторых своих коллег, но сами не хотят быть смешными и хоть немного подурачиться. Не слишком это получается и у самого художественного руководителя проекта — Александра Невского, который играет стритрейсера по кличке Волк и обеспечивает "форсажную", гоночную часть пародии.
Скрепляются две части — поиск сокровищ и гонки — посредством дружбы между профессором и стритрейсером, которые совместно не только находят тамплиерский артефакт, но и препятствуют контрабанде анаболиков, запрятанных в кукол и плюшевых мишек. "Это не для сборной детского сада по пряткам, а для Олимпиады в Сочи, так что перепрячьте все в шаурму и чурчхелу",— распоряжается главный злодей, простой сибирский врач доктор Злобов (тоже не лишенный приятности артист Уильям Шокли) из антидопингового комитета: засыпав Сочи стероидами, он планирует резко повысить зрелищность спортивных состязаний.
Еще одного отрицательного, но в отличие от доктора Злобова уже совсем не комедийного персонажа играет Дэвид Кэррадайн. Зовут его, ясное дело, Билл, и в какой-то момент даже звучит предложение "убить Билла", но за автомобильными хлопотами и поисками сокровищ до настоящей пародии на тарантиновское творчество руки у авторов "Форсажа да Винчи" так и не доходят, да и вряд ли они у них достаточно накачаны для этого. Максимум, на что они способны, это, поднатужившись, придумать цитату из "Pulp Fiction" про парня, похожего на Кристофера Уокена, которому засунули часы в задницу.
В целом чувствуется, что к созданию "Форсажа да Винчи" было привлечено много профессиональных остряков, которым было поручено сидеть и фонтанировать шутками, не сдерживая себя, но направить этот фонтан в некое русло было некому. В результате получившийся продукт похож на пиццу, в которую сваливают все, что нашлось в холодильнике. Кроме того, бессмысленное появление на экране некоторых американских актеров подтверждает слух о том, что первоначально продюсеры замышляли обычный, серьезный боевик (на который действительно можно было угрохать $12 млн, заявленных как бюджет "Форсажа да Винчи", но на экране незаметных), но в процессе работы их начал душить смех, концепция изменилась, и кое-кто из ангажированных артистов остался без ролей, а выгонять их со съемочной площадки было уже неловко.
Самой посторонней в "Форсаже да Винчи" выглядит секс-символ 1980-х Шерилинн Фенн, все еще красивая, но постаревшая чуть больше, чем было бы допустимо для ее роли подружки Волка. Похожая скорее на хорошо сохранившуюся маму стритрейсера-качка, чем на любовницу, Шерилинн Фенн периодически присаживается на колени к герою Александра Невского, растерянно вертит своей уложенной все в том же восьмидесятническом стиле головой и вежливо улыбается, словно бы силясь понять, о чем базар между персонажами, хотя говорят они все время по-английски и такого недоумения на лице американки быть по идее не должно.
Но, видимо, проблема не в том, что кто-то из исполнителей перестал понимать родную речь, а в том, что мало кто из них представляет, в чем юмор "Форсажа да Винчи". Они же не слышат комеди-клабовскую озвучку, а произносят обыкновенные реплики, мало чем отличающиеся от диалогов в нормальных боевиках, и никто не пытается ввести их в курс дела и перевести им каламбуры "Не все коту хеллоуин" или "Волков бояться — по Москве не гоняться", а если бы числящийся режиссером Брент Хафф и вздумал это сделать, то вряд ли бы у него получилось. И уж тем более непонятно, каким образом до зрителей тех сорока стран, для проката в которых якобы закуплен "Форсаж да Винчи" (под куда менее креативным названием "Treasure Raiders"), можно донести специфические остроты типа "Российский футбол и археология — как близнецы-братья", касающиеся сугубо российских национальных особенностей.